— Когда-то у нас было семь кланов, но после истребления выжили только три ветви, которые перестали именоваться кланами ввиду малочисленности: род Вет'Арко — на севере, Арданат — на востоке и Карди — на юге. Представителя последнего рода ты и видишь перед собой. — Карад подарил мне ласковую улыбку, но я была не в радужном настроении и он снова посерьезнел. — Правда, раньше наш род называли по-другому — Ран'Карди, но с разобщением нашего народа приставка «Ран» потеряла своё значение и я её не использую.
— Карад, — Илана мягко прикоснулась к руке мужа, — дай девочке прийти в себя и осознать услышанное.
— Я понимаю. — Он судорожно вздохнул и посмотрел на меня. — Только это ещё не всё, Раяна. Тебе, как я понимаю, семнадцать и меньше чем через год тебе предстоит первый оборот и налаживание контакта со второй ипостасью. Но до этого нам необходимо многому тебя научить и подготовить твоё тело и сознание к обороту. То, что дети нашей расы изучают с младенчества, тебе придётся усвоить за несколько месяцев. К тому же Тарика просила научить тебя сражаться и помочь отомстить…
— Вы её друг? — Помолчав, спросила я.
— Насколько возможно дружить со Смертью. Она попросила помочь тебе — я согласился, но теперь после того, как узнал, кто ты и кем мне приходишься, тем более помогу. Но меня очень волнует личность твоих родителей: из нашего рода немногие остались и никто бы не бросил своего ребёнка, тем более в таком юном возрасте, как ты рассказала.
— Может их преследовали, и они не могли передать её кому-нибудь из наших. — Предположила Илана. — Вот и оставили в глубинке у человеческой деревни. Ведь по большому счёту от 3-х до 18-ти лет Раяна ничем от человеческих детей не отличалась, ей ничего не угрожало, а ближе к обороту может и появились бы родители.
— Не знаю, посмотрим. Раяна, у тебя появились какие-нибудь вопросы? Спрашивай, отвечу.
Вопросы-то были, но я понимала, что мне необходимо было всё осмыслить, подумать, как жить дальше. Впрочем, как бы там ни было, долго жить я не планировала.
— Илана, а вы из какого рода? — Задала я нейтральный вопрос из всех возможных.
— Из рода Арданат. — С улыбкой ответила она мне.
— Знаешь, первоначально наш род назывался Эр'Нариссарад Ран'Карди — Клан Чёрно-серебристых (серебряных-?) волков. — Добавил Карад.
— Эр'Нариссарад Ран'Карди. — Повторила я. — Красиво. То есть вы в чёрных с серебром волков превращаетесь?
— Когда-то да, но вот уже много лет как в нашем роду практически не рождались чёрно-серебрянные. Например, мой отец родился серо-чёрным, я — просто чёрный. Последним на моей памяти чёрно-серебристым волком был мой брат.
— Был…?
— Он исчез больше двадцати лет назад, и я не знаю, где он и что с ним.
— Кстати, — заговорила после небольшой паузы, — я тоже с тарикой познакомилась.
— На Грани, да? Она говорила. Я б тебе посоветовал продолжить с ней общение, она мудра и ответит на все твои вопросы, Раяна.
— Это больше не моё имя. — Твёрдо произнесла я. — Раяна была человеком и умерла на той поляне. Я — другая, Истинный оборотень, живущая только ради мети. И имя мне будет от имени рода — Нариса Карди.
— Добро пожаловать в род, Нариса Карди. — Сказал Карад под ласковой улыбкой Иланы и добавил: — Добро пожаловать в семью, дочь.
Глава 2. Тяжело в учении…
Первым делом, по решению дяди Карада (ему не нравилось обращение на «вы» и решительным: «Либо дядя Карад либо просто Карад и та „ты“ он не оставил мне выбора) был пошив для меня новой одежды. Платья и юбки не годились для тренировок, которыми Истинный меня пугал. Поэтому всю следующую неделю мы с тётей Иланой присвятили примеркам и шитью. В итоге я стала обладательницей нескольких длинных брюк, нескольких брюк длинной до колен и где-то пять пар коротких шорт. И когда я сказала, что „это“, имея в виду шорты, не одену никогда — неприлично короткие — дядя Карад только усмехнулся:
— Поверь мне, малышка, пробежишься да мечом помахаешь — и до трусов разденешься.
Кроме брюк тётя Илана также сшила мне несколько рубашек с длинным рукавом и жилеты без рукавов. Но самым важным для дальнейших тренировок оказался пошив майки из очень эластичной ткани, плотно прилегающей к телу. „Чтобы грудь не мешала“ — так под моё смущение прокомментировал её необходимость дядя Карад.
