Всё-таки женщина — коварное существо, как говорил, думая, что я не слышу, Наставник. От моих слов брат растёкся, как патока на солнце, и если бы сейчас мне что-то было бы надо, получила бы за милую душу. А так просто подняла себе и Яну настроение.
Следующие несколько часов мы просто ехали по тракту, лениво перебрасываясь фразами и подшучивая друг над другом. В обед, съехав с тракта, расположились в лесу, немного отдохнув и перекусив, и снова двинулись в путь. Для середины лета погода стояла прекрасная: не слишком жаркая, с тёплым ветерком, приятно обвевающим кожу, с чистым, без единого облачка лазурным небом и греющим солнцем. Ухоженный тракт давно уже перешёл в простую дорогу, разделяющую пшеничное поле и лес и извивающуюся вдаль. Ближе к вечеру поредели встречающиеся деревеньки, но мы и не собирались искать в них ночлега. Нет, ночная загадочность леса манила нас с братом гораздо больше суетливости человеческих поселений. Да и Рисе с Ником тоже хотелось размяться.
Когда на землю опустились первые сумерки, мы с Яном углубились в лес, подыскивая место для ночлега. Минут через двадцать такое отыскалось: небольшая полянка с ручейком и стволом упавшего в грозу дерева в центре. Расседлав коней и насухо их протерев, отпустили их попастись, а сами расположились на поляне. Не став разводить костёр, поужинали и поднесли угощение хозяину леса с просьбой позволить размять лапы в его владениях и присмотреть за лошадьми. Леший, вышедший за угощением, оказался ещё молодым, не больше ста лет и легко согласился на нашу просьбу, пообещав присмотреть за полянкой. Мы же с Яном, переждав оборот, даже у меня уже совсем не болезненный, и почти полностью отдав контроль нашим вторым половинкам, встряхнулись и побежали в лес.
Как же это здорово — чувствовать под лапами ещё неостывшую после дневной жары землю, отталкиваться в прыжке от мощных корней деревьев, прорывающихся на поверхность, погонять сонного зайца, спешащего домой и неосмотрительно перешедшего тебе дорогу. Бедный, испугался-то как. Беги, зайчик, тётя волчица не будет тебя кушать. Невозможно передать словами, как сжимается сердце при виде всходящей на небосвод подруги-луны, приветливо подмигивающей тебе и ласкающей своим серебристым светом. И ты бежишь с нею наперегонки, а рядом с тобой бежит твой брат и для него луна тоже самая лучшая подруга, и он тоже хочет догнать её. И так же, как и ты, понимает невозможность этого…
Подустав, мы с Ником остановились и неспешно потрусили обратно. Врождённое чувство направления говорило о том, что мы прилично углубились в лес и до нашей полянки таким темпом бежать не меньше часа. Задумавшись, я пропустила момент, когда Ник, бегущий чуть впереди, остановился, и, не успев отреагировать, наступила ему на лапу. Проворчав: «И чего, спрашивается, надо было идти первым?» я попыталась цапнуть брата за хвост, но тот, не будь дураком, успел его отдёрнуть, привлекая моё внимание одной фразой:
— Слышишь?
— Что? — я прислушалась и вскоре разобрала чуть слышные голоса и грубый смех. — Что это?
— Похоже на компанию людей, ночующую в лесу. Видимо, не успели в столицу до темноты, вот и пришлось так заночевать. Или… — Ник сморщил нос, что в исполнении волка выглядело забавно. — Давай ближе подойдём?
— Пошли, — согласилась я.
Бесшумно побежав на звук раздающихся голосов, мы скорее подошли к довольно большой поляне с несколькими кострами, палатками, стоящими по периметру поляны и компанией людей, кучками сидящих у костров. С первого взгляда было понятно, что ни путешественниками, ни купцами они не являются, слишком разношерстным был этот сброд. Да, именно сброд, поскольку мы с Ником ясно видели перед собой разбойничью шайку. Навскидку можно было сказать, что их примерно пятнадцать-двадцать человек, причём часовых мы не заметили, а это значило только одно — шайка промышляет уже давненько и чувствует себя в безопасности.
Моё внимание привлёк столб, стоящий возле одной из палаток. Вернее, не сам столб, а те, кто сидели под ним. Пихнув Ника, я указала ему на трёх пленников, сидевших под столбом с привязанными к нему руками.
