— Плевать я хотела на твою причину.
— А жаль. Если бы поинтересовалась, то узнала бы, что нас приговорили к порке за подстрекание людей к выступу против мэров семи гетто. Не страшно?
— Я предупреждала… — качаю я головой.
Нога с силой ударяет по колену парня. Его рука уже находится в захвате моей и неестественно вывернута. Кровь приливает к моим вискам, заставляя их пульсировать. Сила огромна и я слышу хруст пальцев парня. Он не кричит, но его зубы… я слышу их скрежет. Ему больно.
Его друзья кидаются на меня, пытаясь помочь другу и, заодно, отомстить мне за него. Я с легкостью укладываю на лопатки вначале Джесику, а затем и Гарта. Видимо, Гарт в их компании не явный герой.
— Лежать! — командую я им. Они пытаются подняться, но остаются на полу, когда слышать мой голос.
— Кто ты? — шипит мне Линь. — Ты сильна. Ты не похожа на обычного человека. Твои движения, твои удары и… твой взгляд! Кто ты?!
— Убью, сука! — отплевывает свою кровь Джесика. Гарт предпочитает не вмешиваться.
— Я предупреждала. Вам лучше не связываться со мной, иначе ваши проблемы покажутся лишь детской забавой.
Я вхожу в кабину лифта. Из нее выходят парочка врачей. Их глаза вылезают на лоб от увиденной картины. Они кидаются на помощь Линю и его друзьям.
Я вижу искаженное яростью лицо Линя, когда закрываются створки лифта. Он отмахивается от врачей и тычет в мою сторону указательным пальцем. Кажется, у меня появилась новая проблема дополнением к старым.
И имя ей «Линь».
* * *
Спускаюсь на нижний этаж. Там есть охрана. Зачем охрана для шмотья больных?
— Кто вы? Из какой палаты? — грозный вид не внушает доверия. Он внушает страх.
— Я за вещами.
— За ними приходят лишь медсестры. Больные должны лежать в палатах. — преграждает мне путь второй из охраны. Они оба очень похожи друг на друга: сильные, высокие и очень подозрительные.
— Я уже вылечилась.
— Мне придется сопроводить вас к врачу.
Тот, что понахальнее, пытается взять меня за руку. Такое я терпеть не собираюсь.
Перехват и резкий удар ему в солнечное плетение делают свое дело. Парня откидывает назад и он сгибается пополам. Его напарник кидается на меня с криком: «Ах, ты, сука!».
Что-то я часто стала слышать это слово.
Второй тоже падает на пол с разбитой губой и неестественно вывернутой рукой. Кажется, ему теперь придется побыть в гипсе.
Тороплюсь пробраться к вешалкам и полкам с одеждой. Надо найти свою.
Радуюсь, что они подписаны.
Мимо меня мелькают имена больных: «Сара Голц… Энрике Мартинсон… Линь Чун…».
Линь Чун? Рядом с коробкой этого ненормального я нахожу свою. На ней лишь имя. Фамилии у хладных нет. А я, скорее, отношусь к хладным, нежели к людям.
Переодеваюсь и слышу как мои уши раздирают звуками сирены.
Охрана исчезла. Они побежали за помощью. Мне нужно поторопиться.
— Где же вы, отец, тетя… Роб?! — выбегаю я на первый этаж, в холл. Везде суматоха.
По динамику разносится лишь одно сообщение:
— В больнице хладные. Опасайтесь. Одна из них девушка. Не пытайтесь вступить с ней в схватку. Она — не человек. Она — чудовище.
Я зажимаю рукой рот. Они вынесли мне приговор. Нужно убираться отсюда. Мне некогда искать тех, кто бросил меня одну в палате — свою семью. Даже Робин… и тот, оставил меня. Они все исчезли.
Мне нужно скрыться. Вскоре, здесь все будет заполнено солдатами.
Я пробираюсь к выходу. Сквозь стеклянные двери я вижу как внедорожники охраны окружают двор. Они уже здесь. Быстрое реагирование. Опасность номер один.
Если я сейчас выбегу на улицу, то выдам себя с потрохами. Мне нельзя туда. Тогда, что?!
Мой мозг лихорадочно пытается сообразить пути отхода. Его нет.
Я чувствую, что боль в висках увеличивается, а перед глазами все плывет. Я ощущаю прилив силы. Как тогда… у Робина или в пещере. Я не умею это контролировать, а значит, это грозит опасностью. Я даже сомневаюсь в том, кто я, на самом деле?!
— Ты сильная, но тупая, да?! — орут мне на ухо и дергают вправо от выхода. Там есть закуток. Где притаилась раскидистая пальма в кадке. Меня тянут ха листву и заставляют присесть. — Ты в курсе, что твоя рука плавит мою кожу?! Эй! — мою щеку обжигает пощечина.
