Поговорили еще, пока Фаготин не предложил:
- Кончаем дискуссию. Завтра работа. И послезавтра работа.
Кристалл оставили в зале, на подставке, как он стоял. Только подставку придвинули к окну, освободив середину зала.
Работа продолжалась. Все было просто и повседневно: пленки поступали одна за другой, переснимались на крупный план. Люди давали названия горам и долинам, завершая работу над картами, оживляя незнакомую землю своей фантазией, теплотой.
Названия записывались счетными машинами, передавались с одной станции на другую, чтобы не было дублирования.
Но дублирование возникало.
Симона Ронге озеро в хребтах южного полушария назвала Утренним. Счетная машина замигала желтыми лампами: такое название есть у Галлы Синозы в северной группе.
Симона вызывает Галлу по видео:
- Уступи мне название.
- Не подумаю! - отвечает Галла.
- Оно мне нравится, - говорит Симона.
- Мне тоже нравится.
Симона изобретают уловку:
- Я придумала его раньше тебя.
- Когда? - спрашивает Галла. В глазах у нее искорки смеха.
- В семь часов.
- А я без пяти семь! - возражает Галла.
- Галла... - Симоне хочется оставить название за собой.
- Не проси! - Глаза у Галлы большие, синие. Красивые глаза. Симона смотрит в них, любуется девушкой. Галла моложе всех в экспедиции, почти девочка. Название доставляет ей удовольствие. Галла даже краснеет, что приходится спорить с Симоной.
- Ладно, - уступает Симона. - В следующий раз...
- Уступлю! - Галла радостно трясет головой.
Симона готова выключить видео, но подходит Фаготин.
- Серенгу, - кивает Галле.
Галла кричит:
- Виктор Андреевич!
В рамке появляется Виктор.
- Здравствуй, - приветствует его Геннадий. - Какие новости?
- Нормально, - отвечает Виктор. - Работаем.
- Я спрашиваю новости, - уточняет Геннадий.
- А... - Виктор перемещает рамку видео на тумбочку в углу комнаты. Четыре вот такие призмы, - слышится его голос. - Одна величиной с бочку. В лесу.
- Дискутировали? - спрашивает Геннадий, показывая свою призму на столике у окна.
- Было, - отвечает Серенга.
- К чему пришли?
- Непонятные вещи.
- У тебя двое химиков, - напоминает Геннадий.
- Говорят, что стекло. Похоже на органическое.
- Искусственное?..
- Проводит электричество, как металл. Ребята еще возятся в лаборатории. Что будет интересное - сообщу.
- Сообщи.
Две-три недели прошли спокойно. Были найдены еще призмы, никто уже не удивлялся их прозрачности, месту находок - в ущельях и на равнинах.
Зато, как предвидел Фаготин, фантазия у картографов начала истощаться. Раньше, отметил Геннадий, чем следовало, - впереди полгода работы. Люди стали задумываться, повторяться, пришла апатия.
- Мыс Гаттерас, - предложил название Берни.
- Есть на Земле.
- Ну и что? - начинался спор. - Взяли же полуостров Рыбачий.
- И заменили.
- Да, заменили.
Однажды в такой вот час Симона сказала:
- Реку в квадрате семьсот девять дробь девятьсот я назвала Аунауна.
Все повернули к ней лица.
- Аунауна, - повторила она.
- Ни на что не похоже, - запротестовал Игорь.
- Непохоже, - согласилась Симона. - Зато звучит.
- Ничего не звучит! - возразила Майя. - Аунауна...
- Не по-нашему как-то, - поднялся со своего места Самдар.
- Долго ты думала? - спросила Майя Симону.
- Думала... - неопределенно сказала Симона... - Не то что думала, звучит в ушах и звучит. Словно кто-то нашептывает.
- И у меня странные названия получаются, - вмешалась в разговор Иванна. - Я вот отдельно выписала: Зуулу, Роа...
К ней подошли.
- Зеее... - продолжала Иванна.
- Откуда ты их взяла?
- С потолка! - рассердилась Иванна. - Откуда мы все берем?
Тут же одумалась и сказала спокойно:
- Сами появляются. Лезут в голову.
- Есть! - крикнул Берни, который за минуту до этого предлагал мысу название Гаттерас. - Мыс Моо!
- Ребята, и мне... - отозвался Василий Финн. - Какой-то гавайский язык: река Пееке...
У Берни уже стояло на карте: мыс Моо.
- Нет, хватит! - возразила Иванна и написала вдоль хребта, над которым сидела с полчаса: Зуулу.
Бросила карандаш:
- Не могу!
- И я не могу! - Берни отодвинул прочь карту. - Наваждение!
- В уши так и дудит!..
