— Огни!
— Где огни? — Делаю вид, что не вижу.
— Да вот, по курсу, немного левее.
Молодец Ананьич, показал свое мастерство. Привел точно. Тысяча километров ночью в безориентирной местности — это не шутка, ведь без радио, по одной «астрономии», по расчетам.
Огни Норильска просматривались в разрывах низкой облачности. Сделав круг, пытались увидеть посадочную площадку на реке Валек, но она закрыта туманом. Суди по всему, если и возникнет необходимость, на Норильск рассчитывать нельзя. Что ж, курс на Дудинку. Вскоре на облачном «экране» вновь появилось световое пятно. Снизились до высоты шестьсот метров, включили радиовысотомер, продолжаем снижение. К нашему разочарованию, и над Дудинкой сплошная облачность. Высота уже триста метров, а нижняя кромка ещё не достигнута. По всей вероятности, туман, и, конечно, до земли. Радиопривода нет, единственным ориентиром остается световое пятно над городом.
Миша накурил уже гору окурков, продолжает «стучать», но все безрезультатно. Ананьич старательно крутит рукоятку радиокомпаса, но эфир молчит. На высоте двести метров стали «цеплять» верхнюю кромку. Посоветовавшись, решили пробить облачность над Енисеем. Снижаемся — сто пятьдесят, сто двадцать, сто. Подправляем барометрические высотомеры. Пробую включить фару — кругом, словно белый экран. Уже восемьдесят метров, но земля так и не просматривается — туман. Ниже опасно, надо уходить.
Даю полный газ, штурвал на себя. На высоте двести пятьдесят метров выходим из облачности. Делаем круг над Дудинкой — может, услышат, включат радиопривод. Ананьич опять крутит ручку радиокомпаса. Наконец–то услышали нас, не по радио, конечно, а по шуму моторов. Догадались и включили привод. Молодцы! А нам что это даёт? Только одно: теперь знаем точно, что под нами Дудинка, а не Рио–де–Жанейро, скажем. Но снижаться никакого смысла нет, уже проверили — туман.
Ефремов предлагает идти в Игарку «Дома, — говорит, — и стены помогут». Смотрим наличие горючего. Больше бака, хватит на два часа с лишним. С обоюдного согласия берём курс на Игарку.
— Миша, передай Дудинке, что их не слышим. Пробиться у них не смогли, направляемся в Игарку. Если они нас слышат, пусть передадут туда по наземному каналу о нашем решении.
— Передаю… Если услышат… Летим над облачностью на высоте шестьсот метров. «Философствуем» с Ефремовым:
— Ведь не зря говорят, Александр Алексеевич, что бутерброд всегда падает маслом вниз.
— Как понять?
— А вот так! Связи нет, аэродромы по пути закрыты. Одно к одному, надо же случиться такому совпадению.
— Да, пожалуй, ты прав. Закон падающего бутерброда.
Если ещё и в Игарке туман, а этого «по закону» следует ожидать, то придется над Енисеем пробиваться вниз и садиться на лед — благо у нас лыжи.
— Так, наверное, и сделаем, другого выхода не вижу.
Наши надежды, что туман вот–вот кончится, к сожалению, не оправдались. Впереди опять только световое пятно. Огней Игарки не видно. Делаем круг, снижаясь до верхней кромки, и… На высоте триста метров начинаем «цеплять» за облачность, верхняя кромка на целых сто метров выше, чем над Дудинкой. Значит, вряд ли туман до самой земли!
Ефремов тоже понял, радостно кивает. Будем пробовать. Дай, как говорится, бог. Связи, естественно, нет, привода нет. Зря жечь бензин не будем, поехали…
Начинаю снижение. Двести пятьдесят, двести метров. Туман, слабое обледенение на стеклах. Этого ещё не хватало!
— Володя! Спирт на стекла!
— Жалко!
— Включай, шутки в сторону!
Снижаемся дальше. Сто пятьдесят, сто метров по радиовысотомеру. Пробую включить фары — опять перед нами белый экран. Выключаю. Неужели и здесь не повезло, неужели туман до земли?
Уменьшил предельно скорость снижения, радиовысотомер на малом диапазоне. Девяносто метров, восемьдесят. Впереди что–то потемнело. Неужели?
— Фары!
— Включаю!
Под лучами фар обрывки нижней части облаков, свет выхватывает заструги снежного покрова Енисея.
— Ананьич! Курс на Игарку!
— Семьдесят пять!
— Проверь, может, привод работает?
— Работает, работает, Игарка на стрелке… Дудинка, видно, предупредила по наземному каналу о «молчаливом» самолете. Я разворачиваюсь влево по стрелке привода, идем на высоте пятьдесят — шестьдесят метров, не упуская из виду землю. Впереди появились огни города, наконец–то. Л вон и остров, аэродром, включены огни старта.
