Скрючившись на полу, Лёха проводил амбалов затравленным взглядом. Беспорядочные мысли дрожали и путались: «Что же делать? Тормозить их нужно по-любому! Наши парни не справятся. Они ведь тоже мастера боя, типа меня. Рассказчики хреновы. Эти Серый с Пельменем…, тьфу – Вареником, сейчас ещё по сто пятьдесят примут, сверху прибьют водяру марихуаной, а потом точно заведение по кирпичикам разнесут. Тогда всему нашему подразделению конец! На моём секторе началось. Тут не то что с работы, под статью загреметь можно».
Испуганно постанывая, Лёха вырвал из кармана мобильник и трясущимися руками набрал номер родной охранной фирмы.
***
Серый микроавтобус без регистрационных автономеров вкрадчиво подъехал ко входу нашего кафе. Потухли мощные ксеноновые фары. С шипением отъехала в сторону громоздкая плита двери. Из тёмного чрева микроавтобуса выпрыгнул мужчина. Ещё один. Третий. Пятый. Команда из семи человек. Чёрные замшевые кепки, чёрные куртки-ветровки, чёрные джинсы, черные шнурованные ботинки на толстой подошве. Похожие один на другого, словно братья-близнецы, они торопливо втянулись в грохочущую дискотеку и растворились в танцующей толпе.
А Серый и Вареник оттягивались по полной! От закуски и спиртного ломился стол. Разумеется, за еду и выпивку никто и не думал платить. Серый распинался:
– Короче, хватаю я его клешнями, а он – никакой! Вареник, братан, подсуетился. Шаром буржуя ублюдочного – хоппа-а-а! Потом я левой его, правой, ногами суку – тэнц, тэнц! А он, тварь, шевелится…
– Нужно было, братва, не ждать, пока вас, словно голимых кашалотов утрамбуют, а сразу – по румпелю, с налёту гасить гниду. Гасить наотмашь, гасить жёстко, по беспределу! – проснувшись, пьяно вставил сидящий рядом невзрачный приятель Вареника. И, обессилев от длинной сложной фразы, снова уронил хмельную голову в тарелку с анчоусами.
– … я его ещё разок! Держится, гной, булькает.
Проститутки восхищённо поцокивали язычками и влюблёнными глазками ласкали своих очередных благодетелей и хозяев. Лихо опрокидывались в широкие рты рюмки со спиртным, с чавканьем уплеталась закуска.
Что произошло потом, мало кто заметил. Да в такой толпе оно и немудрено. Музыка визжит, зал полосуют лазерные лучи, стробоскоп мигает. А внутри этой чёрной дыры – разнузданное скопище вопит, руками размахивает. Семеро крепких мужчин осмотрели танцевальный зал и прошли в бильярдную. Пообщавшись с Лёхой, который к тому времени из живого и здорового резко вдруг превратился в покалеченного ветерана Вьетнамской войны, команда разделилась. Один из мужчин вызвал скорую помощь, сбегал за аптечкой, вколол мне и Глебычу дозу обезболивающего. Остальные шестеро вернулись в зал.
А Серый с Вареником праздновали вовсю! Серый продолжал хвастаться:
– Приморился я, короче. Измотал меня дёррик. Смотрю – буржуй разлёгся, как дохлый палтус, и ластой не дрыгнет, гы-гы…
Его браваду внезапно оборвали шестеро незнакомцев в чёрном. Двое схватили за руки Серого, ещё двое – Вареника. Выдернули из-за стола. Ловко заломали мудрёными захватами. Оставшиеся двое резко подскочили к отморозкам, и началось! Удары в солнечное сплетение. В голову. Снова в живот. И снова в голову. На поражение. Прямо в зале. Удары мощные, отработанные. Во всём чувствовалась выучка военного спецназа. Бывшие герои сломались на втором ударе. Их поволокли на улицу, нещадно треская головой о стены зала. Хлюпая, на пол лилась кровь. В её ручейках настороженно искрились лазерные лучи светомузыкальных аппаратов.
Толпа продолжала танцевать как ни в чём не бывало.
Проститутки, сидящие за столом, обомлели. Прямо на глазах, внаглую, незнакомые бойцы отбирали у них заработок и приятный досуг. Захмелевшие девчонки даже и не думали прислушиваться к инстинкту самосохранения. Такого продолжения вечера они никак не могли потерпеть!
Одна из путан схватила за горлышко открытую бутылку с водкой, вторая – бутылку с десертным вином. С криками и оскорблениями, упоминанием сволочей, подлюк и прочих сучков, несуразные, пьянючие, девахи выскочили из-за стола и смело кинулись к выходу. Рев электронной музыки поглотил их вопли. Зажав бутылки в поднятых руках, горлышками вниз, девахи мчались отбивать своих дружков из плена. Извергая боевой клич, потрясая бутылками и жутко матерясь, неосторожные дамы летели прямо на амбразуру. Хлюпая из открытых бутылок, спиртное стекало им по локтям, прямо на расфуфыренные блузки, на лицо, куда-то внутрь, на бюстгальтер. За шиворот текло по спине. (Та, что схватила «Кагор», выглядела гораздо гламурнее своей коллеги). Бригада даже не обернулась. Взмах мощных рук – и девчонки, сбитые хлёсткими оплеухами, улетели куда-то вглубь толпы. Оклемались. Подскочили. И… снова пустились вдогонку за группой! Бегут, одна – с ног до головы в водке, другая – в красном вине. Тушь по лицу течёт, блузки в пятнах, волосы мокрые. Мама дорогая! Как будто их в краске искупали. Девки подскочили к бойцам и давай молотить их кулачками по спинам!
