В такие разгульные дни недовольные тоже найдутся. Вот, к примеру, наши доблестные секьюрити. Кому-кому, а охране сегодня точно придётся попотеть. Шумные праздничные вечеринки имеют одну отвратительнейшую особенность: частенько они превращаются в места бурных споров и горячих разборок. Происходит это приблизительно так. Часикам к восьми-девяти вечера заведение наполняется галдящими, разномодными, разнохарактерными и разновоспитанными гостями. Посетители приходят всякие-разные – молодёжь, студенты, торгаши, бизнесмены средней руки, преподаватели младших классов, воспитатели детских садов, менты, врачи, бандиты в кожаных куртках и широких спортивных штанах с жирными лампасами, водительский и слесарный рабочий люд. Шумными компаниями они рассаживаются за столики, оглашают официантам заказ. Пять – десять минут, а вот уже и официант с полным подносом подоспел. Литровый графин беленькой на стол – бэмс!, рюмочки – цок, цок, цок!, тарелки с закуской – дрымсь!, салфеточки – шорх, шорх!, вилки на салфетки – дзинь, дзинь!
Вздрогнет народ по первой стопочке – со свиданьицем! Послушает музыку, перекинется парой-тройкой фраз. Между первой и второй, любому дураку известно, перерывчик небольшой. Скоренько нальют по второй, ещё треснут. За друзей. Закусят грибком малосольным. Снова сообразят, по третьей. За любовь, за присутствующих дам или за тех, кто в море. Взвизгнут огурчиком, хрустнут колечком репчатого лука. Кинут по четвёртой рюмахе. Ну, четвёртый тост тоже все знают. Во все года, во все века четвёртый тост – за мужика! После четвёртой народ приостановится. Выдохнет. Оприходует нарезочку мясную. В общем, классический вечер по Салтыкову-Щедрину. Точь-в-точь «Пошехонская старина»: первая рюмочка – колом продирается, вторая – соколом быстрым скользит, а третья – маленькими пташками, за галстучек – бульк, бульк! Да-да, для сварения-с желудка-с!
Публика подобреет и наконец-то расслабится.
А спустя часика эдак полтора-два, когда маленькими пташками улетит граммов по пятьсот – семьсот на душу населения, притопнет народ каблучком – хоп! Поведёт плечиками – оп-па! Раскинет пошире локти, заломит ручки за голову – эх-ма! И как развернётся сущность русская, святая, бесшабашная – только держись, братцы! Визги, гомон, крепкие забористые ругательства – голосистый пятничный шалман сорвётся в пляс и вмиг утонет в киловаттах убойной музыки. А после, как водится, встрепенутся гуляки, да и проснётся вдруг удаль молодецкая. Распрямятся плечи богатырские, вырастут за спиной крылья необъятные. Ну как тут без потасовки? И началось в колхозе утро! «…А ты кто такой? …а ты кто? …я-то? …ты-то! …а чё такое? …да ничё, зыришь скользко! …я, типа, зырю? …ты, мля, а кто ещё? …да ты сам мою бабу маслишь бэнями своими похотливыми! …да больно надо маслить! …ага-ага, я вижу!» Ну, и всякое такое, подобное. Охрана при этом должна быть настороже.
Кому-то придётся разжёвывать, что уж настолько вызывающе вести себя и вовсе негоже. Кого-то нужно будет оттаскивать от такой же косой жертвы. Кого-то – выпроваживать на улицу, освежиться. Словом, для охранников с пятницы по воскресенье разливалось море кропотливой и нервной работы. И, что самое печальное, зарплата-то у ребят к выходным нисколечко не прибавится. Ставка! Оттого и пригорюнились гвардейцы по своим постам: около входной двери, возле гардероба, у стойки бара. Лица суровые, непроницаемые, озадаченные. Пацаны готовятся к служебным испытаниям. И дискомфорт на душе. Зарплата ведь по пятницам – та же самая! Эх!
***
Зато бармены с официантами светятся, словно новые копейки. Повелитель барной стойки, Юрий Константиныч, весь солидный такой, надушенный пахучим одеколоном, довольно шевелит пышными кавалерийскими усами и важно натирает тонкие стеклянные бокалы. Ловкие девчонки-официанты шуршат по залу фирменными юбками, поправляют скатерти, сноровисто расставляют по столам увесистые хрустальные пепельницы, круглые баночки с острыми специями и блестящие салфетницы. Диджей Колян упал в глубокое клубное кресло, придвинул к себе огромный микшерный пульт, не торопясь раскладывает компакт-диски, синхронизирует электронные плееры, нарезает с ноутбука на флешку подборку танцевальных треков. Вижу, что-то старательно записывает на клочке бумаги, пыхтит, отмечает какие-то циферки.
