— Кибо[27], - кричали люди, увидев белое чудо после многомесячных скитаний в зеленом душном океане джунглей. Позднее, когда племя чагга окончательно осело на склонах массива, широкий пояс банановых плантаций окружил подножие горы, потеснив леса. Прекрасное качество плодов, выросших на щедрой вулканической почве, обеспечило им славу далеко за пределами округи. Килима то инжаро — «бананы с горы» — скоро стали известны и на побережье океана. Так, по одной из версий, возникло и название массива — Килиманджаро — банановая гора.
Шли годы. На южных склонах массива возникло государство Моши. Богатое и независимое, оно не избежало участи ряда феодальных образований начала XIX века — связи с работорговцами. Многие убегали от страшной участи в леса, опоясывающие Килиманджаро. Гора стала свидетельницей безжалостных облав — страшного зрелища, когда черные ловили черных ради горсти монет или связки бус из рук заморских пришельцев.
Северные склоны горы были владениями воинственного племени кикуйю. И часто узкие тропинки в непроходимых лесах становились ареной стычек обоих племен. Но по-прежнему соблюдался древний, восходящий к незапамятным временам обычай — никогда не лилась кровь выше границы лесов, никогда под страхом ужасной кары богов не заходили туда люди. Даже спасаясь от преследования, они часто предпочитали смерть от стрелы или копья гневу небес.
И, странное дело, легенда о снежной горе на экваторе так и не сделалась достоянием европейцев, проникавших со всех сторон в дебри таинственного континента. Проглядели и историки средних веков упоминание о великой белой горе, имевшееся в записях Птолемея еще во втором веке нашей эры. Птолемей поместил ее (правда, весьма произвольно) и на древней карте с очертаниями части Африканского материка.
Середина девятнадцатого века — время решительного наступления европейцев на белые пятна Африки. Сложны и многообразны причины этого. Миссионерские побуждения, умело направляемые Ватиканом, откровенный грабеж сокровищ континента и более дальновидные колониальные доктрины, торговые цели и алчность бесчеловечных работорговцев. Но во имя служения науке пытливые исследователи создают географию глубин континента, претерпевая невероятные лишения, погибая от страшных, неведомых в Европе болезней. Изгнанный из Эфиопии Крапф и молодой миссионер Иосиф Рембан, работавший в Южном Сомали, предпринимают на свой страх и риск несколько смелых путешествий в район Великих озер, terra incognita Африки.
На десятый день пути к востоку от «Пресного моря»[28] они увидели белые кучевые облака, застывшие на горизонте и не меняющие своего положения. Это было редкостным зрелищем в саванне в разгар сухого сезона. Еще через два дня, 11 мая 1846 года, облака расступились, и перед глазами изумленных путников предстала сверкавшая под лучами тропического солнца снежная вершина гигантской горы. Они и раньше слышали легенды о двух горах, вершины которых покрыты кованым серебром. Теперь легенда стала явью.
Однако европейские географы недоверчиво встретили сведения об этом открытии. Каноны географии планеты, незыблемые законы климатических поясов, установленные классиками, не допускали ледников и вечных снегов в экваториальных областях.
Но вот новые сведения дополняют первоначальное описание. Классические каноны приходится пересмотреть. В Экваториальной Африке, оказывается, по крайней мере три массива, увенчанных вечными снегами. Самый северный из них — почти на экваторе — позднее получил название Кения, по имени страны, в которой он расположен; западный — Лунные горы, или Рувензори, и уже в южном полушарии самый высокий и величественный — Килиманджаро.
Шестидесятые годы девятнадцатого века. Все новые вершины Альп покоряются еще молодому племени горовосходителей — членов альпийских клубов. В далекой Индии отряды топографов полковника Эвереста наносят на карту безвестный «пик XV», увековечивая будущую «вершину мира» именем своего начальника.
Англичане, немцы, американцы, австрийцы шлют к чуду века — снежной вершине Африки — спортивно-научные экспедиции. Шесть экспедиций в течение первых двадцати пяти лет после открытия — весьма много для того времени.
