— Далековато. Вода небось до нас не дойдет.
— Оно, верно, далековато. А то бы какое подспорье.
— Да уж польза была б… Первое дело — рыба поразвелась.
— Луга получшели б. А то уж больно сухи стали.
— А по мне, в колхозе флот заиметь, — встрял в разговор Маркелыч флотская душа. — Вот бы сразу и польза завиднелась.
— Ну, флот-то твой колхозу ни к чему, — вдавливая цигарку в подошву сапога, сказал рыжеватый мужичонка. — На кой он колхозу? Не морская держава.
— Не морская! — передразнил Маркелыч. — Ты, ядреный якорь, много-то во флоте разбираешься? Колхоз в Гремучий Яр все лето машины за камнем гоняет. Теперича скажи, много на той машине увезешь? А подгони баржу — сразу на полкоровника материалу. К тому же износу барже никакого. Кой ей леший сделается? Понимать надо. Я, милок, семь годов в Балтийской эскадре прослужил, полсвета обошел, в Цусимском сраженье участие принимал. А ты берешься мне о флоте рот разевать.
— Да уж слыхали, — буркнул рыжий. — На угольном складе плавал. Вроде как в обозе.
Дед подскочил с лавки, будто укушенный. Тряся перед самым лицом рыжего клокастой бороденкой, в которой застряла рыбья косточка из ухи, он зашипел гусаком:
— Ах ты, ядреный якорь, загни тебя в котелку! Да меня, можа, командующий к «Георгию» хотел представить.
— За чтой-то он тебя так полюбил?
— За геройство, вот за что!
— Угольной глудкой трубу сбил на японском броненосце, — пояснил кто-то из темных сеней.
Хата вздрогнула от дружного хохота. Дед растерянно развел руками, ошалело повертел головой, потом хлопнул себя по коленкам и тоже захохотал:
— Ведь придумают, черти окаянные! Глудкой по броненосцу.
— Ну чего к старику прилипли? — вступился кто-то. — Дело было не шуточное. Расскажи лучше, как тебя японцы по заднему месту секли.
— Что было, то было, — согласился Маркелыч, подсаживаясь снова к самовару.
— Ну, значит, шарахнули по нашему «Илье Муромцу» торпедою. Которые уцелели, посигали в воду. Гляжу, наше корыто выпустило из нутра пар и развалилось пополам. Ну мы, значит, и остались барахтаться посеред моря-океана. А кругом пальба, вода так столбами и вскидывается. Слева японец горит, справа наш на бок повалился. Мать честная! Тут уж дрыгать ногами ни к чему. Конец неминучий. Хоть бы, думаю, смерть геройскую принять, а то так — ни за понюшку табаку.
Откуда ни возьмись — японский миноносец. Заприметил нас, шлюпку спустил. Забагрили нас, как рыбу, выволокли — да и в темный отсек. В трюме жара, мокро, гарью отдает. Какой-то матросик тяжело стонет.
— Братки, — окликаю, — есть кто с «Муромца»?
— Все с него.
— Что-то с нами теперича будет?
Наверху забахали орудия. Видно, японцы опять в бой ввязались. Настырные, черти! Лежим прислухиваемся. Да вдруг что-то как шарахнуло у самого борта. Закачался японец, загудела обшивка.
— Это, братцы, с нашенского долбануло, — простонал раненый матросик. А на него как зацыкали:
— Чего, дурак, радуешься! Потонешь, как крыса.
— А что ж теперь из-за тебя, ирода, и японца трогать нельзя? Бейте их, братцы, не давайтесь самураям!
Чуем, в углу забулькала вода, пол стал кособочиться. Переползли на сухое. Опять сильно шарахнуло, аж лязг пошел. Орудия наверху замолчали. «Видать, наши доконают япошку», — думаю я про себя, а сам в темноте рукой шарю, воду нащупываю: мол, прибавляет аль нет. А вода уж к самым ногам подобралась. Пришлось вставать. Ухватились друг за дружку, чтобы не попадать, — ослабели, пока в море купались, — да так и стояли в воде, к бою прислухивались.
Не знаю, сколько так стояли. Может, день, может, и более. Ноги от сырости стали как деревянные, пальцы намертво вцепились в одежу, не разомкнуть. Не уследили, как тот раненый матросик и помер. Так и держали мертвого.
Слышим, миноносец остановился. Заработали помпы — вода стала уходить. А через некоторое время и дверь отперли.
Выволокли нас на палубу. Метнул глазом по кораблю — ядреный якорь! Боевую рубку под корень срубило. Кормовое орудие — начисто. Вместо трубы лохмотья. Здорово, значит, наши его перекрестили. А по правому борту город незнакомый. Дома диковинные, размалеванные, как лавки на ярмарке. А за домами — горы. Кольнуло меня под ребро, шепчу ребятам:
