– У тебя большая семья? – спросила Глория.
– Много теток и дядьев, – тихо ответила она, – двоюродных братьев и сестер. Но жили мы только вчетвером: отец, мать, сестра и я. У нас… у нас был красивый дом в центре города. Отец рядом устроил практические занятия, ученики приходили прямо к маме домой. Мы с Люциной, в общем-то, никогда не были… одни.
Голос Хелены сорвался, и она ничего не смогла с этим поделать. Теперь и Глория Мак-Кензи заметила, что их любопытство по поводу родного города гостьи совсем не радовало девушку.
– Если не хочешь, можешь не рассказывать об этом, – с пониманием промолвила хозяйка и позвала Анну, чтобы та убрала тарелки из-под супа. – Иногда от воспоминаний щемит в груди, даже если они хорошие… Как там дела у Биллеров, Джеймс? Миранда наконец определилась, что будет изучать? А Гал все так же увлекается горным делом?
Джеймс пока не проронил ни слова и молчал в течение всего ужина. Он добросовестно, хотя и односложно, давал ответы на выстраданные вопросы Глории о родственниках, живущих на Северном острове. Парень, собственно, мог бы и заметить, что все это были одни лишь попытки прервать напряженное молчание. Лилиан в последние дни и так много говорила по телефону с кузиной. Поэтому Глория хорошо знала, как идут дела у Лилиан, Миранды и Бена на Северном острове, а также у Галахада в Греймуте.
В конце концов Джек решил перевести разговор на совершенно безобидную тему.
– В последние дни уже приятно похолодало, – прокомментировал он погоду. – Осень на Южный остров приходит раньше…
Но попытка была провальной. Джеймс использовал любой шанс, чтобы направить беседу в русло военной темы.
– Если ты это называешь холодом, спроси у Хелены про Сибирь!
Девушка смущенно опустила глаза. Она как раз не считала, что на Кентерберийской равнине холодно.
– Вас там интернировали[17], да? – по-дружески спросил Джек. – Это был трудовой лагерь?
Хелена кивнула.
– Работа на шахтах, – коротко ответила она. Девушка неохотно рассказывала о своей жизни во Львове, но еще больнее давались ей воспоминания о годах, проведенных в Воркуте. – А нас, девушек, часто отправляли в лес. Рубить сучья сваленных стволов. Это была не такая уж… тяжелая работа…
– Мне кажется, для подростка она очень трудна, – пораженно заметил Джек. – К тому же в снегу и на холоде. Ваши родители погибли там?
Хелена снова кивнула. Об этом она уж точно не желала говорить. Но Джеймс хотел припереть отца к стенке и сделал это.
– Вот видишь, что случится, если не победить Гитлера! – торжествовал он. – С этими парнями нужно покончить. И важен каждый человек! Каждый мужчина, способный держать в руках оружие!
Такая речь звучала очень патетично. На угловатом лице Джека Мак-Кензи промелькнула усмешка.
– Но это все делал Сталин, ведь по его приказу вас депортировали, правда, мисс Хелена? – спросил хозяин подчеркнуто дружелюбно. – Если я правильно понимаю, Гитлер ввязался в войну, нарушив пакт о ненападении, подписанный с Россией. Сталин сразу нашел союзников, и сейчас его войска сражаются на той же стороне, что и королевские ВВС…
Джеймс покраснел.
– Что, конечно, может быстро измениться, – спокойно продолжал Джек. – Немцы на данный момент почти разбиты, поэтому мы сразу же могли бы продолжить искоренение зла на земле, например, разбомбить Москву. Совершенно иные воздушные маршруты, Джеймс. Тебе наверняка понравилось бы…
Джеймс хотел вскочить, но тут в спор вовремя вмешалась Глория. Она решительно сменила тему:
– Джеймс сейчас полетит на своем Пиппе в горы и поможет согнать овец. Я решила их забрать с нагорья пораньше, Джек. Все прогнозы погоды говорят о том, что будет ранняя и холодная зима. Я думаю, мы закончим собирать скот самое позднее через четыре-пять недель. Ждать дольше рискованно. А завтра, Джеймс, ты покажешь Хелене ферму. Лилиан рассказывала, тебе понравились конные прогулки. Меня это радует, Хелена. Мы подыщем для тебя смирную лошадь…
Хелена поджала губы. Она не считала, что ей стоит все это принимать как должное.
– Я… я хотела бы не только ездить верхом… читать… и отдыхать. Конечно, я очень рада, что у меня красивая комната, миссис Мак-Кензи… – тихо промолвила девушка, – но я хотела быть чем-нибудь полезной. Если бы вы могли поручить мне какую-нибудь работу…
