– Овцы ничего не поломают тут? – спросила Хелена, озабоченно глядя на животных, которые разбрелись рядом с кругом камней и мирно пощипывали травку. – То есть… я хочу сказать, что они могут опрокинуть надгробные камни, если станут здесь пастись…
– Тут с овцами происходит странная штука, – промолвил Джеймс и присел на траву. – Бабушка Гвин много лет не выпасала здесь скот, потому что местные вожди маори были против. Тонга строго придерживался традиций и говорил: кольцо каменных воинов – это тапу[18]. На самом деле он лишь хотел проявить власть. Бабушка Гвин и Тонга ссорились всю жизнь из-за того, кто должен распоряжаться этой землей. Спор уладили только мои родители. У моей матери – маорийские предки, она долгое время жила возле нгаи таху[19] и знакома с их обычаями. Она смогла доказать Тонга, что половина святилищ на Киуорд-стейшн на самом деле не тапу. С тех пор на этой земле снова можно пасти скот. Однако траву внутри каменного круга животные сами почему-то не трогают. Не знаю, с чем это связано. По утверждению Моаны, они ощущают там нечто духовное, но я этого понять не могу. Может, просто место такое. На каждом пастбище есть подобные. На них трава почему-то животным не нравится.
– Кто эта Моана? – поинтересовалась Хелена, когда Джеймс придержал лошадь, чтобы девушка могла сесть в седло.
Наверное, влезать на жеребца будет проще, если носить бриджи, как у Глории. Но Хелена до войны никогда еще не видела женщин в брюках, а в Персии и в Индии тем более. В маленьком городке Паиячуа таких женщин тоже не было. Только в Веллингтоне девушка заметила несколько светских дам, носивших элегантные широкие брюки.
– Просто подруга, – уклончиво ответил Джеймс. – Дочь Коуа.
– А кто такой Коуа? – снова спросила Хелена.
– Нынешний вождь, – объяснил парень. – Это арики[20] нашего местного племени маори. Хапу[21] нгаи таху.
Хелена кивнула. Она все поняла: в конце концов, девушка целыми днями слушала истории Бена Биллера. Нгаи таху – племя, к которому относились почти все маори на Южном острове. На Северном же было много племен. В основном их представители жили на одной территории, очень большие племена разделялись на несколько тапу. Изначально у каждого тапу была собственная мараэ. Сейчас многие люди одного племени живут за пределами своих исконных территорий.
– Здесь есть какая-то мараэ неподалеку? – спросила Хелена, решив блеснуть полученными знаниями.
Джеймс кивнул и свистом подозвал собак. Настало время возвращаться домой.
– Да, в непосредственной близости, – ответил он. – Раньше нгаи таху жили прямо на территории Киуорд-стейшн, у маленького озера, сбоку от подъездной дороги. Потом они переселились на собственную землю. Маори живут на бывшей ферме О’Кифи, граничащей с Киуорд-стейшн. И оттуда их никто не может прогнать, неважно, сколько требований выпишут в Халдоне…
– Почему все не хотят, чтобы они жили здесь? – испуганно спросила Хелена. Она вспомнила маори из Палмерстона. – То есть… они ведь никому не мешают.
– Так это воспринимают, – пожал плечами Джеймс. – Многие люди из деревни злы на них. А мы ладим с ними вполне хорошо, если не принимать во внимание ссоры с Тонга. Есть ведь еще родственные связи. Моя прабабка по материнской линии – из этого племени, кроме Кура-маро-тини, у нее были другие дети. То есть у Глории есть еще дядья и тетки в мараэ, а у меня двоюродных и троюродных братьев и сестер столько, что и сосчитать не могу. У моего отца всегда были друзья в племени, и поговаривают, моя мама едва не вышла замуж за Вирему – старшего брата Коуа… Я мог бы тебе еще столько историй рассказать, но сейчас мы отправимся верхом к ангару, и я покажу тебе Пиппу!
По правде говоря, Хелену очень увлекли семейные истории Мак-Кензи. Они были намного интереснее, чем ярко-желтая одномоторная летающая машина, ожидавшая своего пилота в гараже из гофрированного металла. Джеймс восторженно описал все функции и готов был немедля совершить с девушкой обзорный полет.
Наступило время возвращаться на ферму. Джек и Глория ожидали от Джеймса помощи: нужно было накормить животных. Парень оказался очень совестливым. Хелена тоже старалась ему помогать, хоть мышцы у нее побаливали после долгой езды. Девушке сразу понравилось подкладывать сено в кормушки и для подстилки лошадям, такая работа радовала ее: животные ржали в нетерпении и били копытом о землю, когда замечали Хелену с ведром овса.
