* * *
ПРЯМО перед границей узкая заросшая тропинка сворачивала вправо от главной дороги. Маленький красный обломок дверцы машины лежал на повороте, а еще один лежал чуть дальше по тропинке, видимо на случай, если Роза не поймет, куда держать свой курс. Она припарковала грузовик и вытащила 22 калибр из своей сумочки. Она была так близко к границе, что тот, кто оставил след из автомобильных деталей, мог нырнуть в Сломанный, когда она приблизится. В Сломанном ее вспышка была бесполезна, но ее пулям ничего не может помешать.
Роза заперла грузовик и направилась вниз по тропинке. Через несколько мгновений густой кустарник резко оборвался, и она оказалась в начале пастбища. Перед ней возвышался невысокий холм, на вершине которого возвышался массивный дуб. Несколько десятилетий назад в него ударила молния, срезав одну из ветвей с правой стороны. Рассказывали, что какой-то болван проигнорировал правило не стоять под большими одинокими деревьями во время грозы, и когда молния отколола ветку, она упала и раздавила его лошадь. С тех пор гигантское дерево стало известно как дуб мертвой лошади.
Сегодня дерево казалось еще более кривым, чем обычно. С толстой ветки справа, слегка покачиваясь, свисал большой продолговатый предмет. Роза нахмурилась. И что теперь?
Существо застонало.
Она прищурилась и поняла, что это был Эмерсон, завернутый в белый пластик и висящий вниз головой на ремнях безопасности своей машины.
Он снова застонал, уже слабее. Роза сняла пистолет с предохранителя, глубоко вздохнула и медленно двинулась к нему, внимательно осматривая окрестности. Она напрягла зрение, чтобы уловить внезапный проблеск опасности. Ее уши искали малейший звук. Она ничего не слышала, кроме ветра, сверчков и отдаленных тихих звуков леса.
Шаг. Другой. Роза вздрогнула. Она была уже почти на месте.
Лицо Эмерсона было цвета спелой сливы. Его глаза смотрели на нее рассеянно, но ничего не видели.
— Все в порядке, — тихо сказала она ему. — Все хорошо. Держу.
Вероятно, кровь прилила ему в голову. Она должна спустить его вниз.
Губы Эмерсона шевельнулись.
— Во…
— Что?
— Во… волк.
— Волк?
— Волк! — Его голос внезапно стал напряженным. — Волк! Волк! Волк!
Волк? Волк не стал бы заворачивать его в пластик и вешать на дерево.
— Хорошо, хорошо, — пробормотала она. — Успокойтесь. Сейчас я вас спущу.
Она потянулась к ремням безопасности.
Из-за дерева появился черный лохматый волк. Огромный, как теленок, он уставился на нее двумя большими золотыми глазами. Холодными, злобными и умными. Слишком умными. Это был не обычный волк. Это был перевертыш.
Каждый волосок на ее затылке встал дыбом. Роза стала совершенно неподвижной. В Восточном Лапорте не было ни одного перевертыша, кроме ее брата.
Под глазами зияла черная пасть, обнажая огромные клыки цвета слоновой кости.
Роза вцепилась в Эмерсона, притянув его к себе, и вспыхнула. Белая дуга «защиты атамана» закружилась вокруг нее, разрывая ремни безопасности. Эмерсон упал. Двести фунтов веса обрушились на нее, и она уронила его на землю.
Волк зарычал. Это был ужасный звук, ярость и жажда крови слились в дикое обещание.
— Ты не можешь забрать его, — сказала она.
Волк огрызнулся. Его зубы разорвали воздух на волосок от ее вспышки.
Ее охватила паника. Белая дуга разделилась на три части, каждая белая линия кружилась так быстро, что они сливались в сплошной белый барьер вокруг нее и Эмерсона.
Волк озадаченно остановился.
Они оказались в ловушке. Она не могла бесконечно удерживать три дуги в движении, чтобы атаковать его своей вспышкой, иначе ей придется отказаться от защиты. Золотые глаза говорили ей, что если она даст ему хоть долю секунды, он разорвет ее на куски.
Роза замедлила движение дуг. Они снова стали отчетливыми.
Волк тяжело дышал, глядя на нее, как будто смеялся, забавляясь ее слабыми попытками удержать его от добычи.
Она замедлила движение дуг настолько, что на долю секунды, когда каждая дуга обходила вокруг нее, она оставалась незащищенной. Когда очередная дуга скользнула вправо, Роза вскинула пистолет и выстрелила. Пистолет изрыгал пули и раскаты грома.
