ЭЛЕОНОРА баюкала Джорджи. Он лежал обмякший, его кожа была холодной и липкой. Его пульс трепетал под ее пальцами, как умирающая бабочка. Она пыталась дотянуться до него снова и снова, но он ускользал куда-то глубоко, далеко от ее силы.
Дом под ней содрогался и трещал, громко ломая дерево и тяжело грохоча, но все это не имело значения. Она сосредоточилась на своем хриплом шепоте, вкладывая в слова каждую йоту своей силы.
— Ну же, родной. Вернись ко мне. Вернись к своей grandmère. Ты ведь не хочешь меня бросить, правда?
Она чувствовала только темноту.
— Вернись ко мне, детка.
Ее магия наполнила ее целиком. Слабое сияние распространилось от ее лица до кончиков пальцев. В темноте чердака и в темноте, поглотившей Джорджи, Элеонора превратилась в маяк.
— Вернись ко мне.
Она так стремилась найти его, что ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что все стихло.
Люк задрожал. Кто-то или что-то схватило веревку снизу и дернуло ее. Элеонора начала беззвучно петь, собирая вокруг себя магию. Она не могла вспыхнуть, как Роза, но у нее была старая магия. Она не могла позволить им разорвать себя на куски без боя.
Следующий рывок вырвал щеколду из дерева. Лестница упала вниз.
Магия закружилась вокруг нее, как облако смерти. В ее сиянии пробивались зловещие полосы, обвивавшие ее яростными лентами. Заклинание заберет ее жизнь в качестве платы за свои услуги, но у нее не было выбора. Все, что угодно, лишь бы выиграть для Джорджи еще несколько минут.
Магия витала в ее пальцах, зудя от желания вырваться на волю.
— Это Деклан! — раздался мужской голос. — Я сейчас поднимусь!
Она увидела, как в проеме показалась белокурая голова. Его лицо было покрыто серебряными брызгами.
Магия смерти исчезла, сменившись единственной насущной потребностью — спасти Джорджи.
— Поторопитесь, — крикнул Деклан.
— Он просто увядает! — Она подтолкнула к нему Джорджи. Деклан схватил тело и исчез внизу. Она поспешила за ним.
Деклан бросился через весь дом. Она следовала за ним, перешагивая через туши животных и разбитую мебель. Деклан одной рукой смел все с кухонного стола, отправив тарелки и банки на пол, положив туда Джорджи. Он быстро приподнял веко Джорджи, обнажив крошечную синюю полоску вокруг черного расширенного зрачка.
— Мне нужна свеча, — сказал он.
Элеонора повернулась, скользя по запекшейся крови на кухонном полу, схватила свечу и коробок спичек. Дрожащими руками она зажгла свечу.
Деклан порылся в своей одежде и достал маленький мешочек. Он вытащил из мешочка маленький листок бумаги, насыпал в него травы, свернул, как сигарету, и поджег кончик. По комнате распространился остро-сладкий аромат. Она поняла, что он пытается сделать, и подхватила Джорджи, подняв его голову со стола. Деклан поднес горящий ладан к носу Джорджи.
Мальчик даже не шевельнулся. Деклан набрал полный рот дыма, открыл рот Джорджи и вдохнул в него.
Никакого отклика.
Он ушел, поняла она. Это просто кошмар какой-то. Это настоящий кошмар.
Лицо Деклана помрачнело. Он схватил в охапку футболку мальчика и разорвал ее, обнажив голую грудь.
— Положите его плашмя.
Она схватила его за руку и увидела, как его магия собирается, сверкая белизной.
— Нет! Вы убьете его!
— Это единственный выход.
Он оттолкнул ее в сторону, прижал руку к груди Джорджи и вспыхнул. Искра магии пронзила маленькое тело.
Глаза Джорджи резко открылись, но они были совершенно белыми, а потом закатились обратно в глазницы. Он издал ужасный скрипучий звук, похожий на скрип несмазанной двери, и Деклан сунул ему под нос горящую траву. Джорджи вдохнул, закашлялся, снова вдохнул, моргнул, и она увидела, что его голубые глаза смотрят на нее.
— Mémère, — прошептал он и выдохнул крошечную струйку дыма.
Элеонора прижала его к себе. Она вдыхала запах его волос, чувствовала, как бьется его сердце, и, наконец, поняла, что он жив.
