Джек прошел мимо двери в комнату Деклана и замер. Голубая кровь сидел на кровати. Перед ним на грубом холсте лежали ножи. Много-много острых ножей. Солнце просачивалось в комнату через окно, и свет играл на гладкой поверхности лезвий.
Деклан взял нож и накрыл его мягкой тканью. В воздухе витал пряный аромат гвоздики.
Джеку нравилось, как пахнет Деклан. Как пряность для тыквенного пирога, смешанная с кожей и потом. Это был совсем не девчачий запах.
Деклан поднял руку и жестом пригласил его войти. Джек прокрался внутрь, не издавая ни звука, и остановился у кровати. Он ничего не сказал, просто смотрел, как ткань скользит вверх и вниз по лезвиям с очень мягким звуком: вуф, вуф, вуф…
— Тебе нравится в школе? — спросил Деклан.
— Не-а.
— Почему нет?
— Они заставляют нас долго сидеть неподвижно.
— Для тебя это трудно?
Джек пожал плечами.
— Роза говорит, что если я хочу стать хорошим хищником, то должен научиться быть терпеливым и делать это. Она говорит, что терпеливые хищники не голодают так сильно.
— А ты хочешь быть хорошим хищником?
Джек кивнул.
Деклан взял еще одну тряпку, намазал ее маслом и бросил ему. Прежде чем Деклан успел передумать, Джек быстро выхватил тряпку из воздуха. Он посмотрел на клинки и перевел взгляд на Деклана. Голубая кровь кивнул.
Рука Джека зависла над большим сверкающим кинжалом. Нет, слишком большой. Большой — значит медленный. Он был маленьким котом, и он был силен для своего размера. Были существа намного больше и сильнее, но лишь немногие из них были быстрее.
— Нож с острым концом, — сказал Деклан, когда Джек провел рукой по узкому лезвию с загнутым вверх задним краем. — Изгиб делает лезвие длиннее. Он легкий и быстрый. Хорошо для того, чтобы рубить.
Джек прикоснулся к ножу справа, задний край которого был изогнут вогнутой дугой и был острым, как бритва.
— Зажим ятагана. Задний край загибается вниз. Некоторые люди оставляют задний край фальшивым, поэтому он тупой. Мне же нравится мой острый. Это очень быстрый нож. Хорошо подходит для тесноты и быстрого нанесения ударов.
Джек растерянно смотрел на них. Резать, как когтями, или прокалывать, как зубами? Наконец он поднял ятаган и осторожно провел тканью по лезвию. Его зубы причиняли больше вреда, чем когти. Джек провел тряпкой по лезвию. Вуф. Он снова улыбнулся.
— Ты знаешь, что такое анемия? — спросил Деклан.
Джек покачал головой.
— Это своего рода болезнь, которая случается, когда организму не хватает крови или железа. Люди, у которых это есть, быстро устают. Обычно они бледные и слабые. Ты когда-нибудь слышал, чтобы Роза упоминала об этом, когда говорила о Джорджи?
— У Джорджи нет анемии, — сказал Джек. — С ним все было бы в порядке, если бы не дедушка. Дедушка и все животные делают его больным.
— Дедушка? — Деклан удивленно поднял брови.
— Мы держим его в сарае на заднем дворе, — услужливо подсказал Джек. — Таким образом, он не ест собачьи мозги.
Деклан бросил на него странный взгляд.
— Очаровательный обычай Грани — держать престарелых родственников взаперти.
— Из-за дедушки Джорджи не может так хорошо драться. Я защищаю его в школе, но он перейдет в среднюю школу, когда ему исполнится двенадцать, а мне еще будет рано.
Деклан бросил на него еще один странный взгляд.
— А домашние задания сложные?
Джек отрицательно покачал головой.
— Скучные. Мы переписываем слова. Надо запомнить, как они пишутся, и притвориться, чтобы читать их по слогам. А мне это и не нужно. Я уже умею читать. Меня Роза научила.
— А что насчет математики? — спросил Деклан.
Джек пожал плечами.
— Я могу сложить все вместе. Я уже знаю, сколько углов в треугольнике. Поэтому он и называется три угла. Я же не тупой. — Он слишком долго держал нож, но все же заставил себя опустить его и посмотрел на нож с острым концом. Деклан кивнул.
Джек взял нож в свои пальцы. Ему нравилось, как он ощущается, легко и уютно.
— Обед просто ужасен, — сказал он. — Они дают тебе рыбные палочки, которые на вкус как картон. Джорджи говорит, что они сделаны из таинственного мяса. Никто их не ест.
— Ты когда-нибудь ел картон?
Джек кивнул.
— Я его жевал.
