При этих словах отважный молодой человек пришпорил свою лошадь и направил ее в чащу, прямо по тому направлению, откуда исходил необычный звук. Через несколько минут он очутился вблизи того места, откуда снова донесся крик, и очутился в густой буковой роще, сплетавшиеся ветви и листва которой образовали такой густой шатер, что едва можно было различить беловатые, колоссальные стволы.
Чем ближе подъезжал Роланд, тем явственнее слышался крик вперемежку со стонами, воем, краткими мольбами, проклятиями и наполовину выговоренными словами, заключавшими в себе то мольбу, то угрозы и приказания, обращенные, казалось, к другому лицу.
Роланд несколько мгновений прислушивался с напряженным вниманием. То ему казалось, что он вот-вот столкнется с толпой дикарей, которые пытают несчастного пленника, то представлялось, будто он слышит стоны охотника, которого рвет на части медведь или пума. Чтобы положить конец мучительной неизвестности, капитан ринулся через чащу с поднятой винтовкой и с пистолетами наготове. Глазам его представилось совершенно неожиданное зрелище. Он увидал человека в разорванной полотняной куртке, сидевшего верхом на лошади под большим буковым деревом. Ужасный крик, который так напугал путешественника, казалось, не мог исходить от человека. При более пристальном взгляде Роланд убедился, однако, тотчас же, что несчастный имел достаточно оснований, чтобы испускать отчаянные крики. Трагичнее его положения трудно было бы себе вообразить. Его руки были связаны за спиной, а вокруг шеи был обмотан недоуздок, концы которого были привязаны к толстой ветви как раз над его головой. Этот недоуздок был, по-видимому, снят с его лошади, которая стояла непривязанная под своим седоком, и малейшее движение ее должно было стать пагубным для несчастного, который не имел возможности сдерживать лошадь ничем иным, кроме своих ног и голоса. Вероятно, он давно уже находился в этом ужасном положении, потому что одежда его насквозь промокла. Его налитое кровью лицо, полные отчаяния глаза выражали смертельный ужас.
Как только страдалец увидал капитана, тотчас же отчаянный крик его превратился в громкое, восторженное восклицание:
— Благодарение Богу! — воскликнул он. — Помощь подоспела! Ради Христа, освободите меня, освободите!
Роланд тотчас же по голосу несчастного догадался, что видит перед собою Стакпола, похитившего у него Бриареуса. Он понял также, что это судьи схватили мошенника и наказали его за преступление. Преследователи связали ему руки, сделали петлю из недоуздка украденной лошади и оставили преступника между небом и землей, пока лошади не надоест держать на себе свою ношу. Это было обыкновенным наказанием, назначавшимся по суду Линча неисправимым конокрадам: украденная лошадь делалась до некоторой степени палачом вора, который увел ее с привычного пастбища или из конюшни ее владельца. Намерение Роланда круто изменилось: сострадание уступило место презрению и безжалостности. Даже негр, который тем временем нагнал хозяина, тоже узнал конокрада:
— Капитан! Он украл гнедого Бриареуса. Его повесить! Не ударить ли мне его лошадь? Очень мне хочется… Да?
Говоря так, Цезарь уже вознамерился прогнать лошадь из-под ног Ральфа. Этому помешал знак его господина, который собрался вернуться к дрожавшим от страха девушкам.
— Разрази вас гром, капитан! Ведь не оставите же вы меня в этом положении? — воскликнул Ральф в полном отчаянии. — Ведь это совершенно противоречит духу христианства. Помогать следует тому, кто нуждается в помощи.
— Вам-то, по крайней мере, не следует помогать, — возразил Роланд холодно. — Вас осудили справедливо, и у меня нет ни малейшей охоты изменять решение судей. Кроме того, вы хотели причинить мне такой вред, что на мое сострадание не имеете права рассчитывать.
— Разрази меня гром, я не нуждаюсь в сострадании! — воскликнул Ральф в ярости. — Мне нужна только помощь. Сначала развяжите меня, а потом браните, сколько вам угодно. Я украл вашу лошадь! Согласен! Но кому это повредило? Вам-то нисколько, потому что ваше животное опять при вас! Но меня сбросила лошадь и привела на край гибели! Развяжите же меня и скорее, иначе пусть кровь моя падет на вас!
