Особняк стоял на красивой лужайке, на юго-западе, в пятнадцати минутах езды от пригорода столицы. Четыре этажа, просторная мансарда. Тенистый дворик, многочисленные каменные домики на территории. Все обнесено кованым забором, опирающимся на каменный фундамент. Мощенные камнем дорожки, цветники и беседки. Дикое смешение стилей Средиземноморья, классики и романтизма. Как и положено всякому уважающему себя американскому миллионеру и крестному отцу серьезной «семьи».
Дон Лучано принимал гостей во внутреннем дворике, растянувшись в кресле и потягивая что-то из высокого бокала. Партнеры постояли скромно несколько минут, и когда Дон решил, что почтения этим стоянием выказано достаточно, он обратил взор на них.
— О! Дон Мигель! Какими судьбами? Что принесло вас в мою жалкую, — он театральным жестом указал на все великолепие, окружающее его, — хижину?
— Дон Лучано, мы приехали не только засвидетельствовать свое почтение. Нас привели к вам некоторые дела, дон Лучано.
— Давай чуть позже о делах. Садитесь. Как семья, дон Мигель?
— Посмею напомнить вам, что я холост, дон Лучано.
— Ладно, давай говори, что там у тебя. — Господину Фиоре уже начала надоедать эта парочка.
— В городе, неизвестно откуда, появилась новая бригада. Немцы. И хотят взять какой-то банк.
— Мне-то что с того? — равнодушно обронил Дон, но глаза его хищно блеснули.
— Крутых из себя строят, а кто такие, и не поймешь сразу.
— Они что, взяли тебя за кокосы? — тучный дон Лучано, хихикнув, отдал дань своей остроте.
— Не так, чтобы очень...
— Чем ты им насолил, дон Мигель, сознавайся. Знаю я тебя. Денег занял?
— Обещал помочь с оружием.
— О! Уважаю! Дон Мигель теперь у нас оружейник. — Дон уже не мог себя сдержать, хохотал в глаза.
— Да подвернулся один темный, обещал порешить вопрос, я и ввязался, так этот немец меня на счетчик поставил. И, по-моему, сам он никому не платит. Дикий.
А вот это и было тем, что хотел услышать Дон от никчемного негра. Дикий грабитель банков — мечта всякого мафиози. И дон Лучано, сразу же оценив обстановку, а таких ситуаций на его долгом веку было уже ох как немало, принял решение.
— Счетчик говоришь? А ты ему сказал, кто в этом городе может ставить лопухов на счетчик?
— Я попытался сказать...
— Но он не стал слушать? Правильно?
— Да, дон Лучано.
— И сколько он тебе считает?
— Пять сотен в день...
— Пять сотен! — От искреннего возмущения у Дона перехватило дыхание. — Пять сотен! Даже я столько не считаю!
— Вот я и пришел высказать вам свое почтение.
— Денег не платить, этого немца ко мне.
— Он сегодня вечером опять придет ко мне в офис.
— Не смеши меня, офис! Вот у меня — офис! А у тебя — так, бюро для неудачников. Я отправлю к тебе дона Витторио, пусть посидит с тобой. Бьют, что ли, тебя немцы? Чего ты так испугался?
— Дон Лучано, я вам благодарен за помощь, только хотелось бы знать, во что она мне обойдется?
— Дон Мигель, я вижу, у тебя есть своя крыша, — Дон кивнул в направлении мистера Джексона, — поэтому я не буду предлагать тебе свои услуги в дальнейшем. Три штуки зелени, и весь навар с немца — мне.
— Вы так великодушны, дон Лучано, но только позвольте спросить, эта проблема с немцами будет улажена навсегда?
— Иди отсюда, прохиндей, оскорбляешь честного бизнесмена. Сказал же, что все улажу, значит, улажу!
К новой встрече мистер Джонсон приготовился как положено. Синий в полоску костюм оттеняла белоснежная рубашка. В глубоком кресле возле стола Джонсона сидел сухощавый страшный итальянец, дон Витторио. Рядом притулился Джексон. А в «Форде» на улице потели два сподвижника дона Витторио в борьбе за дензнаки.
Шварц вошел без стука, открыв пинком дверь.
— Один вопрос, индейцы. Оружие или деньги?
— Тут, понимаешь, мистер Шварц, такое дело...
— Оружия, я понял, нет. Где мои деньги?
— Мистер Шварц, это дон Витторио... — Удар в переносицу опрокинул мистера Джонсона вместе с креслом на спину.
Мистер Джексон, как пошедший в атаку носорог, рванулся на Шварца, но тот, поймав его за выброшенную вперед руку и провернувшись на отставленной назад ноге, закрутил его, швырнул наземь. Гроза окрестных кварталов с жутким грохотом рухнул на пол, а Алекс, подхватив за спинку один из стульев, хрястнул им Джексона по спине. Тот затих, посчитав за благо выйти пока из игры. Шварц тотчас же повернулся к дону Витторио, но тот только похлопал в ладоши.
