Он, сильно сутулясь, подошел к полке в длинных темных сенях, осторожно снял оттуда и зажег керосиновую лампу. Присев на корточки и поставив её на пол, долго молча смотрел на колеблющийся слабый язычок синего пламени за мутным треснувшим стеклом, и лицо его постепенно светлело от какой-то скрытой мысли, вероятно, рождавшейся в муках да так и не сумевшей пробиться наружу из-за хаоса словесной горечи, излитой так обильно безо всякой цели и смысла.
Они вошли в его дом, когда уже хрипло и ретиво пели по всему селу петухи. В небольшом и некогда уютном помещении, – учительской квартире, – бывшем одновременно и кабинетом, и спальней, и гостиной, теперь всё было перевернуто вверх дном. Наталья Васильевна принялась наводить порядок. Разорванные и смятые ноты, книги с вырванными страницами, груды окурков по углам, на серой дырявой клеёнке были разбросаны зеленый лук, редиска, землистого цвета ломоть хлеба и соленый огурец. Отдельно стоял недопитый стакан чая… Кровать не застелена, постель без какого-либо белья…
– Господи, что же это у вас такое творится? Полный произвол. И заступиться некому?
– Кому я теперь нужен? – грустно и почти смиренно сказал он. – Талант мой умер раньше меня, такая незадача… Теперь я сам себе противен. Не обращай внимания на мои слова, теперь это пустой протест несостоявшегося философа курятника, и не более того… Я когда-то мечтал о том, чтобы все имели равные права, а они сделали всё, чтобы уравнять людей в бесправии… Чтобы бедному было стыдно за свою неизбежную бедность, а богатому страшно за невесть как нажитое богатство. И это называется демократией! – он снова с отвращением плюнул. – Слепая жестокость истории только на первый взгляд кажется такой слепой. Но присмотрись повнимательнее и увидишь, что все её жестокости хорошо продуманы и подогнаны друг под друга, как пазлы, и в такие вот эпохи совершаются вдруг чохом, все сразу. Чтобы польза от них была максимальной. Вот в чем разница подлости прошлого и подлости нынешней. Эти яйцеголовые думают, что если оглушать народ непрекращающейся жестокостью, то он, сердешный, отупеет до такой степени, что никто потом и не вспомнит, что же именно было вначале. Ведь важен результат, а на результат они рассчитывают твердо… Да и придется ли вообще кому-либо что-либо объяснять? Всех прежних разными способами угробят, сведут с ума, запугают, оскотинят, а новые может и вовсе не захотят копаться в этой вонючей грязи прошлого… Решили вот народ поменять. Сталину тоже тогдашний народ не очень-то нравился, но он говорил: «Другого народа у нас нет, так что будем работать с тем, который есть». Нынешних такой подход не устраивает, да и что им – народ? Так, электорат какой-то… Одноразовый народец, который только и нужен со своим мнением аккурат к выборам, а потом про него и вовсе можно забыть, к следующим выборам другой электорат понадобится… Народ, у которого есть только одно право – быть попираемым. Просто жалкое вымирающее население… Нынешние – прогрессисты. Умничают, дескать, этот народ плох, больно много о себе понимает, давайте разведем другой – послушный, забитый, рабский… С востока завезем рабов, а с милого их сердцу запада приедут господа… Вот и вся проблема! Я тут по телевизору как-то программу «Времена» смотрел, разговор шел о том, где взять квалифицированных рабочих и служащих, в частности, швейцаров. Познер и говорит: «В Швейцарии!» Все посмеялись, понимаешь, это уже кажется остроумным. Народ досрочно списали, его не только не уважают, но уже и не боятся… Не боятся его праведного гнева. Последнего всплеска угасающих эмоций. Одной рукой гробят молодежь всеми способами, вывозят младенцев из России, а тех, что не успели вывезти, гробят нещадно. А другой рукой – за шиворот тащат в Россию гастарбайтеров, дескать, некому работать на наших обширных просторах.
– Они? Кто – эти они? Кто же это всё делает? На протяжении веков? Ведь история повторяется!
– Видишь ли, это может делать не кто, а что. Понимаешь? Воспроизводятся обстоятельства, а люди остаются теми же, всё с тем же набором эгоистических комплексов… Ты же не спрашиваешь, почему пчела летит собирать мед и несет его в соты. Это инстинкт. Он – главный руководитель жизни животных. Ты не спрашиваешь, почему дерево растет по своим законам, потому что это – законы природы. И они вечны, если те же условия сохраняются на все времена. Вот так и человек, ведомый инстинктом выживания и не помнящий о своей божественной сути, да ещё получивший в свои неумные руки власть, начина – ет грести под себя, как только сложатся подходящие условия. Им, сильным мира сего, не надо от людей ни ума, ни талантов, ни добродетелей, им нужно одно – тупое подчинение. И поэтому они, сильные мира сего, пугают и пугают народ всеми дозволенными и недозволенными методами, чтобы иметь законное право укреплять и укреплять свою власть. И другим способом им невозможно удержаться… Нет, им просто надо поменять народ! Вот и вся проблема! И это – испробованный исторический опыт. Всегда, на всех переломных этапах, власти прибегали к этому методу – замены народа. Вот вам и объяснение необъяснимых «великих переселений народов»! Потому что жестокости и все мерзости жизни принимают на себя одни поколения, а историческую оценку им дают уже совсем другие… Народ не всегда замечает, что его подменили! Так в свое время подменили иудеев, заменив их евреями. А ведь иудей – это народ-объединитель, семиты – это арабы. Народ, в свое время сыгравший огромную историческую роль в продвижении цивилизации по всему лицу земли. Потом их, иудеев, беспощадно уничтожали, или почти уничтожили, загнали в резервации и …подменили, передав их славное прошлое непонятно откуда взявшимся евреям – европейскому вообще говоря народу. Возможно, помеси испанских сефардов и немцев. А само слово «еврей» означает «крайний», а вовсе не «объединитель». Кстати, тоже прилагательное, а не существительное, как иные национальности… И таких подмен на протяжении человеческой истории происходило великое множество. Историки даже видят в этом объективную историческую закономерность. А сейчас вот и глазом моргнуть не успеем, как подменят русских… Только есть тут один небольшой секрет – тайну русских пока ещё никто не постиг, а потому и подмена идет как-то не так успешно, как этого кое-кому хотелось бы! Никогда не задумывалась, почему это наименования всех национальностей – имена существительные, а слово «русский» – прилагательное? То-то же. И пока сильные мира сего эту простую загадку не разрешат, ничего у них с подменой народа не получится. Как видишь, не всё так уж и плохо. Вот такой я депрессивный оптимист.
