«По мере изучения материальной вселенной становится ясно, что в материи нет особой необходимости. Хотя Солнечная система целиком состоит именно из материи, нам нужна не она, а энергия, которая является ее свойством. Когда Солнце уничтожит на Земле все живое и превратится в красного гиганта, а затем – в белого карлика и наконец погаснет, мы не потерпим ни малейшею урона, поскольку наше местопребывание к тому времени изменится; хотя „местопребывание“ – не слишком удачный в данном случае термин. Мы не планируем новых исследований вселенной, ибо нас гораздо больше интересует интеллект, в частности – теоретическая математика. К сожалению, многое из того, что становится понятно нам, для вас останется загадкой».
Порт-Файербол рос и развивался, однако на улице Хедленд-стрит время словно замерло. Да, на ней появилось несколько новых домов, но все они были тех же скромных размеров и того же архитектурного стиля, что и более ранние постройки. Внизу по-прежнему располагался окруженный скалами пляж на побережье бухты Приюта; из окон открывался вид на океан, когда-то молодые деревца стали взрослыми деревьями. В этот зимний день вязы и клены, казалось, протягивали ветки к свинцово-серым облакам, а зелень хвойных лишь подчеркивала унылость небосвода. Вода отливала стальным блеском, небольшие волны с тихим шелестом накатывались на берег (летом шум прибоя обычно заглушали крики птиц, что гнездились на скалах). В воздухе чувствовалась сырость, которая сулила приближение весны.
Тяжело ступая по мостовой, Гатри – в корпусе, что напоминал закованного в доспехи рыцаря – прошел по пустынной улице (большинство людей находилось на работе, остальные наслаждались домашним теплом), остановился напротив дома Киры Дэвис, повернулся и приблизился к крыльцу. Входная дверь распахнулась; навстречу роботу вышли мужчина и женщина.
– Привет, – поздоровался Гатри в своей обычной манере. – Небось, не отходили от окошка?
– Да, – признался Хью Дэвис. – Нам, конечно, следовало бы принять вас как следует, но… – Он провел пятерней по спутанным волосам.
– Я все равно зайду, – отозвался Гатри, – а вот вам, ребятки, явно не мешает проветриться. Вы слишком долго не выходили из дома.
– Мы как раз собирались уйти, сэр. Нам показалось, вы захотите поговорить с ней наедине…
– Что? Ну-ка, отвечай! Ей стало хуже?
– Вроде бы нет, – ответила Чарисса Дэвис. – Она в сознании, улыбается, ждет не дождется вас, но…
– Долго она не протянет, – прибавил с запинкой Хью. – От силы несколько дней, причем, вполне возможно, скоро впадет в беспамятство. Времени осталось мало, сэр, так что не мешкайте.
– Сэр, – сказала Чарисса, беря мужа под руку, – ради всего святого, не подумайте, что мы устали о ней заботиться. Для нас это – и привилегия, и, прежде всего, удовольствие.
– Ну-ну, – хмыкнул Гатри. – Вы молодцы, ребята. Между нами, я считаю, что человек должен умирать дома, а не в какой-нибудь там больнице. Да, кстати, у вас-то какие дела? – Он часто связывался с Дэвисами, но спрашивал в первую очередь о состоянии Киры, а об остальном обычно забывал.
– Все в порядке, сэр, – откликнулся с улыбкой Хью.
– Позавчера вместе с мамой приехал Майки, – добавила Чарисса.
– Майкл Рудбек, – пояснил Хью. – Сын Тессы и Джека.
– Помню, помню, – пробурчал Гатри. – Ну, и как?
– Они с Кирой влюблены друг в друга, – рассмеялась Чарисса. – Ни на кого не обращают внимания, болтают, играют.
– Значит, уже правнук… Детей, правда, хвалить негоже, но старикам, в отличие от родителей, многое прощается.
– Сэр, – сказал Хью, – у мамы почти не осталось сил. Если вы хотите с ней поговорить, то не теряйте времени.
– Верно, – согласился Гатри. – Ну, счастливо.
– Мы пойдем прогуляемся, – сообщила Чарисса. Ей подумалось, что сейчас им прогулки нужней, чем кому-либо другому; к тому же, они так давно не гуляли вместе. – Вернемся где-нибудь через час. Они ушли, а Гатри вошел в дом. Гостиная, которую он миновал, походила на магазин сувениров: переплетенные компьютерные распечатки, потрепанный плюшевый медведь, модели парусников и звездолетов, крохотный метеорит, кусочек обшивки космического корабля, сверкающий камень с единственной планеты, что вращалась вокруг беты Центавра, и многое другое… На стене висели снимки, в том числе – фотографии нескольких мужчин (Кира называла этот ряд фото «галереей негодяев»). На сегодняшний день в живых из негодяев оставалось двое…
