превратился в обычный российский город. «Природные» уральцы
составляли в нем лишь 28 % его населения (13 321 человек). Однако
казачья верхушка, как и раньше, считала себя основным, законным его
хозяином. Органы местного самоуправления (дума, управа и пр.), несмотря
на неоднократные, настойчивые предложения местной либеральной
интеллигенции и членов «Общества уральских горожан» ( Н. Коротин, В.
Краузе, Ф. Макаров и др.), не были организованы: войсковые «вожди» не
желали уступать иногородним свою власть. Без согласия атамана и
поддержки Хозяйственного правления не принималось ни одного
серьезного решения. По мнению атамана С. Хабалова, правление является
«единственным учреждением, ведающим всеми делами города». Однако
настоящими хозяевами Уральска (с середины XIX в.) казаки уже не были.
Характер политической, экономической и культурной жизни в городе
негласно определяли члены «Торговой депутации», владельцы фабрик и
заводов и купцы из невойскового сословия: им принадлежала реальная
власть, они владели большинством промышленных предприятий и
торговых заведений (1300 из 1500) и активно участвовали в общественных
организациях войскового центра. Но совсем не ради любви к нему. Для
большинства деловых людей Уральск был лишь «удобным местом
добывания больших денег».
Богатые «природные» уральцы на предложения заняться «серьезным
делом», морщась, недовольно отвечали: «Фабрика?.. Магазин?...
Торговля?.. Нам не надо... Не казачье это дело». Казаки –
предприниматели занимались, в, основном, скотоводством и земледелием.
В городе работали десятки предприятий.. Крупными считались
паровая мельница Ф. Макарова, кирпичный завод М. Додонова, лакричный
15
И. Пфейля (единственный в России), пивной М. Гицерога, винный А.
Ванюшиной, механические мастерские Фенге и А. Винклера, керосиновый
и нефтяной склады бр. Нобелей и др.
Уральск на рубеже веков рассматривался деловыми людьми не только
как промышленный, но и как торговый центр большого края. В городе –
несколько рынков (базаров). Известными были старый («маленький») – на
Казанской площади и новый («большой») – на Туркестанской. Постоянно
проводились ярмарки («рыбные», «скотские», «конские»). Территории
рядом с Казенным садом, за Баскачкиной ростошью, в Подстепном, на
левом берегу Чагана (от Мостовой улицы до Ханской рощи) осенью
занимал оптовый «хлебный» базар.
Ярмарки привлекали внимание как местных, так и российских купцов
и предпринимателей: железная дорога укрепила связи Войска с торговыми
центрами России. Доходы от продажи рыбы, хлеба и пр. постоянно росли –
от 5–6 миллионов рублей (в конце XIX в.) до19–20 миллионов в год
(накануне войны).
В городе – множество мелких лавок «ларьков»). В любом квартале,
даже в самом отдаленном от центра, можно было увидеть небольшое
торговое заведение. Обычно – рядом с домом его хозяина. Основные
предметы торговли в такой лавке – необходимые в повседневной жизни :
продукты ( хлеб, мука, соль, рыба, сахар и пр.), дешевые одежда и обувь.
Покупатели – рядовые горожане, как правило, живущие в соседних домах.
Не богатые, но и не нищие. Люди «среднего достатка», постоянно
работавшие, как в городе, так и в поле, и в степи.
В центре города, на Большой улице, находились десятки крупных
магазинов, владельцев которых знали не только в Уральске, но и в
отдаленных станицах и поселках.
В «больших» (как говорили уральцы) магазинах зажиточные
покупатели всегда могли приобрести все необходимые товары (и не
только): муку разных сортов и помола – у А. Хохлачева и И. Аничхина,
оливково масло – у Кадимова, колбасы – у Бахметьева , бакалею – у С.
Носкова и Ф. Плужникова, посуду – у А. Симакова, швейные машинки
«Зингер» – у А. Шмидта, подарки– у И. Яковлева, ткани – у А. Калачева и
В. Павлова, Р. Клейна и А. Ефимова, галантерею – у Ф. Катышева и И.
Корнеева, ювелирные изделия – у Л. Шварца, книги и учебники, тетради и
