— А других Дим Соколовых не было?
— Из тех, кого я знаю, больше нет. Все, кончай трепаться. Быстро со своими к Карпенко.
* * *
Через пять минут следопыты зашли в блиндаж политрука Карпенко. В них с трудом можно было узнать тех четверых трясущихся от страха парней в накинутых на голое тело плащ-палатках, стоявших перед политруком всего несколько дней назад. Череп так просто выглядел настоящим солдатом. Он успел самостоятельно подогнать форму под свою крепкую фигуру и даже перенял подмеченные им элементы фронтовой моды — чуть выпрямив бляху ремня и немного подогнув лучи красной звезды на пилотке. Спирт и Борман выглядели не менее бывалыми. И даже Чуха теперь напоминал студента, призванного в армию с первого курса. Карпенко не без одобрения посмотрел на вошедших.
— А, гости из будущего. Заходите.
— Здравия желаем, товарищ политрук! — рявкнули хором следопыты.
— Ладно, ладно. Ближе к делу. Мне старшина рассказывал, что вы вроде как ночью к озеру ходили. Так или не так?
— Да мы просто помыться хотели, товарищ политрук, — бледнея, пояснил Борман.
— На слабоумных вы не похожи. — Карпенко покосился на Черепа и продолжил: — Ну да ладно, говорю начистоту. После нескольких неудачных проходов в тыл к немцам в батальонной разведке почти никого не осталось. А меня командование каждый день долбит — давай «языка», давай «языка». Есть данные, что фрицы затевают что-то. Так что, бойцы, слушай приказ — этой ночью вы пойдете через линию фронта. В плен брать только офицера. Вопросы есть?
— Вопросов нет, — легкомысленно ответил улыбающийся Череп.
— Тогда документы на стол. Сейчас выспитесь, ну а ночью вперед — за «языком». Всё, свободны.
Замявшись, следопыты с неохотой по очереди отдали Карпенко военные билеты. Знакомый сейф снова открыл свое чрево. Всем стало не по себе.
* * *
В землянке Демина, положив под головы вещевые мешки, следопыты лежали в ряд, как младенцы в роддоме. Сон не шел.
— Я вот, Череп, не пойму тебя. Чего ты за всех отвечаешь — вопросов у него нет. А ты нас спросил? — проворчал лежащий крайним Чуха.
Череп привстал и повернулся к нему лицом.
— Не понял, а че, я у тебя должен был разрешение спросить?
— Череп прав. Вариантов не было. И надо сказать спасибо, что Карпенко про наши ночные купания не стал докапываться, — рассудительно заметил Борман.
Спирт, лежащий с другого края, сладко пожевал соломинку.
— А вообще-то в разведку идти стремно.
— А тут вообще все стремно. Лично я каждый раз очкую, когда мы в блиндаж входим. А когда Карпенко документы в сейф спрятал, то вообще по спине такой холод пробежал, — вздохнул Борман.
Спирт привстал.
— И ты?! Я тоже эту тему просек.
— Какую тему? — встрепенулся Череп.
— Слушай сюда, умник. Один раз объясняю, второго раза не будет. Когда мы блиндаж разрыли, там четверо рядовых без оружия было. Так? — стал объяснять ему Борман.
— Ну? — снова спросил Череп.
— Кроме того, в блиндаже в момент взрыва были политрук Карпенко и медсестра Нина. Теперь мы это точно знаем. Также, к сожалению, нам известно, что на момент взрыва наши документы были запертыми в сейфе.
— Так ты думаешь, что это мы сами себя откопали?
— Молодец, гений. Мы это или другие рядовые, не знаю, но такие совпадения мне не нравятся.
Спирт привстал.
— Все так. Когда мы в блиндаже у Карпенко, я совершенно спокоен, пока Ниночки рядом нет. Вот с ней комплектик будет полный.
С улицы раздался голос старшины:
— А ну спать!
Следопыты разом закрыли глаза и старательно засопели.
— Как в пионерлагере, — проворчал Спирт.
По лицу Чухи, лежащего спиной к остальным, потекли слезы.
* * *
Эта ночь, не в пример предыдущей, выдалась облачной. Следопыты, вооруженные автоматами ППШ, переминались с ноги на ногу в передовом окопе. Старшина еще раз поднял бинокль к глазам.
— Тихо пока. Ну, давайте, вперед, ребята. С богом!
— Давай, батя! — Череп перемахнул через бруствер.
— Если что, считайте меня комсомольцем, — съехидничал Спирт и пополз за Черепом.
— А меня коммунистом, — вздохнул Борман.
— Давай, давай, хлопец, будешь коммунистом, — доброжелательно сказал Емельянов, похлопав по спине мрачного Бормана.
