И он попытался разобраться сам. Потянувшись, чтобы сорвать засохший цветок, он вспомнил хиппи, которые остановились в городе тем летом. Он очень хорошо все помнил, принимая во внимание, что тогда ему было восемь или девять лет.
Автобус появился в городке, словно с экрана телевизора. Событие такое же удивительное и волнующее для маленького мальчика, как если бы по улице прошла кинозвезда. Блю и его дружок Делберт пошли следом по-над речкой до самого их лагеря на западном пастбище Рида и наблюдали за ними из-за деревьев. Автобус сам по себе был чудом, разрисованный цветами, бабочками и символами мира. Блю понравились и сами люди, которые из него вышли. Понравились длинные нитки мелких бус, которые они носили на шее, их длинные неприбранные волосы и цвета их одежды. Ему понравилось, что они носили сандалии и не носили рубашек. А однажды, шокированные и завороженные, Блю и Делберт наблюдали, как две девушки купались в речке совершенно обнаженными. Со слабой улыбкой он подумал, что одна из них могла быть матерью Элли.
Они ему понравились, и потом в течение нескольких последующих лет целью его жизни было вырасти и "стать хиппи". Это намерение, высказанное вслух, заставило его отца поперхнуться от брезгливости, а брата — покраснеть, что никак не повлияло на решение Блю. Он научился в кругу семьи не изображать этих райских птичек, хиппи.
Сейчас, стоя босиком в своей оранжерее, он подумал, что некоторые сказали бы, что он как раз этого и добился. Чтобы взрослый мужчина проводил время в диком мире цветов, играя с ящерицами и жуками, пытаясь найти способы накормить людей, которые не могут накормить себя сами?
Он хмыкнул, когда одна из этих ящериц пробежала по его ноге. Блю охватило чувство такого полного удовлетворения, такой всеобъемлющей правоты, что у него чуть не закружилась голова. Все то, что обычно беспокоило и печалило его, исчезло. Он не мечтал ни о чем, только быть здесь, в этом времени, со своим делом, с друзьями и домом. И с Элл и.
Элли. Своенравная и мудрая, забавная и убийственно честная, трезво мыслящая и скрытная. Даже одна мысль о ней заставляла его кожу покрываться мурашками. Он мог закрыть глаза и ощутить прикосновение ее волос к своему лицу.
В таком состоянии его даже не пугало осознание того, что он в нее влюбился. Полюбил такой любовью, которая предполагает совместную жизнь, рождение детей и старение. В конце концов, так поступает каждый человек — ну по крайней мере счастливый: влюбляется, обзаводится спутником жизни, домом, детьми, которые вырастают совсем не такими, как ожидаешь, но если они счастливы, все в порядке. Круг поворачивается, и иногда происходят печальные события, но потом он поворачивается снова, и наступают зеленые времена. И обычно все хорошо кончается.
Понимание этого как-то приподнимало его, словно наполняя летучим газом, и, не задумываясь, он положил образцы и пошел в дом переодеться. Пайкет с надеждой побежала за ним по ступенькам, и он вспомнил, что сегодня еще не давал ей лекарство.
— Ты меня за это ненавидишь, верно? — сказал он и скормил ей крошечную желтую таблетку, терпеливо погладил по горлышку, пока она не проглотила ее, и только потом отпустил. Кошка поморгала, мяукнула и побежала спасаться в его кабинет. Глупышка. Она час или два посидит, обидевшись, у него под столом, и снова все будет прекрасно.
А ему надо съездить за покупками. Насвистывая, он плеснул на щеки одеколона, причесался и отправился в город.
Он не хотел, чтобы мисс Элли Коннор куда-нибудь уезжала. Вообще никуда.
Элли обнаружила номер Хэтти Гордон в маленькой телефонной книге ПайнБенда. Стоя в телефонной будке у хозяйственного магазина и вытирая потную шею, она подумала, что не очень любит южное лето. Женщина ответила ей резко, как будто звонок отвлек ее от какого-то важного дела.
— Миссис Гордон, — сказала Элли, — меня зовут Элли Коннор. Гвен Лейсер посоветовала мне связаться с вами.
— Продолжайте.
— Она сказала, что если я хочу узнать побольше о Мейбл Бове, то надо спросить у вас.
— Ну еще бы.
— Я сегодня утром была в музыкальном клубе и пыталась уговорить Дока рассказать мне…
