Музыка как шанс - страница 35

Надо сказать, что иногда по вечерам слабость на несколько часов отпускала. Становилось чуть легче до следующего утра.

Состояние вестибулярного аппарата не позволяло гулять на дальние расстояния. Тихим ходом я выходил на пристань перед своим домом и часами смотрел на Неву. Четыре ноты, вследствие онемения мизинца левой руки пообещали в скором времени помахать мне прощальным платочком. Я ничего не ждал. На ограде причала было написано: «То be free».

И тем не менее через пару недель после последнего обострения работа над записью альбома продолжилась снова. Я спешил. Студия «ДДТ», которую я выбрал для записи своих песен, в дневное время часто была занята, и мы работали преимущественно по ночам. По очередному «случайному совпадению», студия находилась рядом с моим домом.

Запись по ночам была удобна еще и тем, что музыканты после своих вечерних работ могли записываться, не «попадая на деньги». За работу я им не платил. Сейчас трудно сказать, почему они делали это бесплатно. Кто-то по дружбе. Некоторые из желания поучаствовать в проекте на перспективу возможного заработка, некоторые из уважения и желания помочь мне или из благодарности за какую-либо помощь с моей стороны. Для молодых музыкантов играть со мной было престижно. Но в основном, конечно же, за творческий интерес.

В любом случае я им благодарен до сих пор. Не будь этих людей и их участия, мне бы пришлось еще труднее. Мысль о том, что так, как я живу, жить невозможно, а я это делаю, создавая свою музыку, поддерживала меня и придавала сил.

В какой-то из сессионных дней, когда мы поднимались на второй этаж студии, мой друг, барабанщик Леша Шихов, идущий сзади, негромко спросил:

– Тебе идти тяжело?

У меня не было сил объяснять. Я поднес указательный палец к расплывающимся от сдавленной улыбки губам и ответил:

– Тс-с-с-с…

Что можно было рассказать? Какими словами? Для чего? Чтобы потратить последние силы на пустые разговоры и подбирание нужных слов? Меня все равно никто не смог бы понять.

А значит, это было не важно. Важно было одно – идти и записывать свои песни. У меня не было полноценной жизни, здоровья, любимой женщины, будущего. У меня был только настоящий момент. И в этом моменте стоял вопрос: «Что я успею?»

Я был в азарте и корчил «рожу» болезни. Кому и что можно было тогда объяснить? Что я так превращаюсь в «тамагочи», но «врагу не сдается наш гордый «Варяг» и всплакнуть?

Конечно же, нет. Я знал, что все происходящее сейчас для меня важно, и что бы ни произошло, будет важным всегда, я каждый день чувствовал себя победителем и дразнил болезнь по дерзости своей натуры.

Чем-то это было сродни той истории, когда в юности я «налетел на заточку».

Кстати, да. Любителям мистики…

Случилась эта забавная история, когда мне было семнадцать лет.

Мне приснился странный сон, который к утру, казалось, был забыт. А поздним вечером того же дня, так сложилось, что мы с друзьями припозднившись, несли по улице доски для какого-то строительства. Сейчас уже не помню, кто и что собирался строить. Помню только, что нас остановил крик сзади: «Стоять! Куда мои доски понесли?» Подвыпившей компании, которая шла позади нас, видимо показалось это смешным.

Доски были не столько тяжелые, сколько нести их было неудобно. Это раздражало. Ума было в голове совсем чуть, я был молод, еще более глуп, чем сейчас, и воспринял подобное обращение к себе оскорбительным.

Обернувшись, я поддержал беседу: «А ты че их пометил? Тобой не воняло».

Разумеется, такое любопытство обычно приводит к тривиальной драке. Тогда я был в хорошей спортивной форме. Сафа (так звали вопиющего) был пьян и агрессивен. Без особого труда уйдя от одного пьяного удара, потом от другого, во мне разыгрался азарт, но я лишь скорчил ему рожу – отвечать ему было нельзя. В моей компании были подростки младше меня и братишка, за его спиной – парни крупнее и старше. Когда комедия пошла на убыль, решили разойтись миром, без обоюдного урона.