Хрясь! Секира Нижнего раскроила ему череп, брызнув кровью в лицо Клеверу.
– Уф! – вскрикнул тот, отшатнувшись и едва не свалившись с пня.
Тело паренька качнулось и рухнуло лицом вниз. Вокруг его головы стремительно расползлась красная лужа, с тихим шипением огибая пылающие угли. Нижний, нахмурясь, взглянул на перепачканное лезвие своей секиры и принялся обтирать ее о спину лежащего.
– Может, хватит уже, а? – гаркнул на него Клевер.
Нижний пожал плечами:
– Прости, вождь. Мне показалось, что назревает бунт, а с бунтом всегда лучше разобраться сразу, пока он еще не разросся.
Клевер глубоко вдохнул и выдохнул, утирая с лица капли крови.
– Пожалуй, я могу понять твою точку зрения.
– Меня подстрелили, – прошептал тот, со стрелой в плече.
– Мы заметили… Итак, на чем я остановился?
– Черный Кальдер, – напомнил Хлыст.
– Ах да. Черный Кальдер. Как у него настроение?
Шолла обвила рукой шею Траппера и засунула кончик ножа ему в ноздрю.
– И давай, как он сказал: ничего, кроме правды.
– Я никогда не видел его таким злым, – просипел Траппер, не сводя взгляда скошенных глаз с ножа Шоллы. – Но при этом он спокоен. Спокоен и осторожен.
– Я боялся чего-нибудь в этом роде, – пробормотал Клевер. – Сколько у него людей?
Траппер вздрогнул: нож Шоллы пощекотал ему ноздрю.
– С каждым днем все больше. Приходят новые, кто-то возвращается из Союза… И еще он заключил сделку с этим новым ублюдком из-за Кринны, как его там зовут?
– Жилец Курганов, – подсказал один из сидящих. – Говорят, он спит в гнезде из костей.
– Звучит зловеще, – заметил Хлыст.
– Во всяком случае, неуютно, – подтвердила Шолла.
Это звучало неуютно для всего Севера. Когда Черный Доу привел из-за Кринны Стучащего Странника с его дикарями, чтобы те помогли ему совладать с Союзом, стычки не прекращались много лет. Было ясно, что Кальдер собирается драться по-серьезному. И в такой драке Клевер не имел желания участвовать ни с одной из сторон.
Когда Клевер пошел против Стура, у него не было сомнений, что это правильный выбор. Он делал это для себя, а также в память Чудесницы, а также ради всех остальных. Однако он был уверен, что Рикке прикончит мерзавца. Когда она этого не сделала, у него начали закрадываться сомнения, что, возможно, у нее недостаточно твердости для такой работы. Конечно, держаться на стороне победителя – самое разумное решение во все времена. Проблемы начинаются, когда ты не уверен, кто победит. Крайне неприятная ситуация.
– Ну ладно, Траппер, вы с твоими парнями можете идти. – Клевер поморщился, поглядев на босую ногу мертвого старика, на грязь под отросшим ногтем. – В смысле, те, кто еще может идти. Скажи Черному Кальдеру, что вы наткнулись на нас. Скажи, что я старался действовать благоразумно.
– Это, по-твоему, благоразумно? – взвизгнул подстреленный.
– У любого благоразумия есть благоразумный предел… Передай ему, что я бы хотел поговорить в какой-нибудь удобный момент. Объяснить, как обстоят дела, поделиться информацией к нашему общему благу и так далее.
Траппер медленно кивнул. Он не стал высказывать собственное мнение об этой идее. Умный парень.
– Ну что, мы тогда пойдем. Можно нам взять наше оружие?
Клевер глянул на груду железа и вздернул бровь:
– Не могу сказать, что я в восторге от этой идеи.
– Да ладно, Клевер! Не заставляй меня возвращаться безоружным. Ты ставишь меня в чертовски неловкое положение!
– Это верно. Но я думаю, ты и сам понимаешь, что лучше оказаться в неловком положении, чем в могиле. Мне совсем не хочется, чтобы вы стали нас преследовать.
Тот, что в кожаном капюшоне, растерянно поглядел на него:
– Но мне нужен мой меч! Отдай хотя бы мой меч!
– Я сказал – нет, – ответил Клевер твердо, но не повышая голоса. – Мы не торгуемся. Никаких исключений. «Нет» значит «нет».
Капюшон, кажется, сильно расстроился.
– Слышь, это меч моего отца, чтоб ты…
Хрясь! Клевер моргнул: кровь снова обрызгала его лицо. Нижний раскроил череп и этому бедолаге.
– Какого…
– Мне показалось, это малость похоже на бунт, вождь, – объяснил Нижний, вытирая секиру.
– Нам с тобой предстоит разговор, – прорычал ему Клевер. – А вы там, давайте шевелитесь!
