Сквозь грохот катящихся кранов Андрей услышал этот крик. Он быстро повернулся, настороженно вгляделся и сразу узнал Дениса.
– На вот… читай, – протянул Денис радиограмму.
Пока Андрей пробегал глазами депешу, Денис подтянулся, одернул китель и сердито посмотрел вокруг.
– Что такое? Это мистификация!
– То ж не мистификация! Подпись видел? Сам Волков подписал.
Андрей озабоченно посмотрел на Дениса, еще раз перечитал радиограмму и спрятал ее в карман. Лицо его стало твердым, суровым. Он подошел к перилам и крепко сжал их, упрямо нагнув голову. Денис выжидательно стоял рядом.
– Товарищ Корнев, товарищ Корнев! – По площадке бежал человек. – К телефону! Степан Григорьевич просит.
Денис посторонился, давая Андрею пройти. Заложив руку за пуговицы кителя и насупившись, Денисюк застыл в напряженной позе.
– Денис! – послышался наконец сзади голос Андрея.
По металлу площадки зазвенела отлетевшая пуговица. Денис круто повернулся.
– Придется действовать, – тихо сказал Корнев. – Еще одна радиограмма от Седых с прямым приказанием. И Степан говорил только что по телефону о каком-то таинственном сообщении из Полярного бассейна… – И, пожав плечами, он, улыбнувшись, добавил: – Какой-то неизвестный друг… Слишком романтично!
– Так что же ты медлишь?
– Я уже дал распоряжение об эвакуации дока. Видишь?
Туннельный комбайн остановился. Рабочие поднимались на площадки и шли к открытым платформам, задержанным после очередной доставки грузов.
– Если бы это зависело только от меня…
– Конечно, – прервал Андрея Денис, – ты бы не посчитался с неизвестным предупреждением с севера.
– Я не вижу причины для паники.
Денис провел пальцами по усам и улыбнулся.
Рабочие проходили мимо. Никто ничего не спрашивал. Полученное распоряжение они выполняли, но движения их были торопливы, а лица напряженно-скованны. Может быть, впервые за много месяцев работы люди почувствовали, что над их головами стометровая толща воды с вечно дрейфующими льдами Северного Ледовитого океана, а в километрах под ними его дно.
Андрей с каменным спокойствием наблюдал за всем происходившим, лишь пальцы его нервно комкали полученную радиограмму.
Когда люди заполнили последние платформы, а на площадке осталась еще толпа рабочих, тревога стала вырываться наружу.
– Расскажите нам, что же случилось?
– Не тревожьтесь, хлопцы! – послышался громовой голос Дениса. – Вагоны будут для всех. Сейчас мостовые краны перебросят запасные платформы. Эвакуация происходит в целях предосторожности. Реальной опасности пока нет.
Ропот пробежал по толпе.
– Скрываете!.. Сознательности у нас хватило бы… По доброй воле сюда шли.
Эвакуация подводного дока происходила с поразительной быстротой. Все действовали по специально составленному на тот случай расписанию, без толчеи, без излишней спешки, люди вели себя как на огневой позиции, безоговорочно подчиняясь приказу, хотя и страдали от неведения.
Вагонов хватило. На последней платформе оставались незанятые места.
Огни в большом зале погасли. По металлической площадке бежали одинокие фигуры опоздавших людей. Поезд не отправлялся.
– Все сели? – рявкнул Денис.
– Все, все! – отозвались из вагонов.
Денис подошел к микрофону и сообщил по всему доку, что последний вагон отправится через несколько минут.
– А то кто ж здесь стоит? Особого, будь ласков, приглашения дожидаешься? – накинулся парторг на одного из рабочих, прислонившегося к стенке.
– А я вот… жду… когда они, – указал Коля Смирнов на Андрея Корнева.
– Уж то будет не твое дело! – Денис повелительно указал Коле на платформу.
Коля колебался, но, взглянув на шевелящиеся усы, полез в вагон.
– Теперь до тебя очередь доходит, Андрей Григорьевич, надо садиться.
– Мне? – нахмурился Андрей. – Я остаюсь.
– Ты что, с ума сошел? Приказ – эвакуироваться всем.
– Капитан последним покидает погибающий корабль. Мой же корабль не погибает, но может погибнуть, если останется без капитана.
– Брось, Андрей Григорьевич, рассуждать! То ж время не ждет, сидай!
Андрей упрямо покачал головой. Что-то было в нем сейчас от прежнего несдержанного юноши.
– Если помпы останутся без присмотра, док может пойти ко дну, погибнет туннель. Я эвакуирую туннель, выполняя приказ, но сам я отсюда не уйду!
