Вода унесла рубашку Сурена. Его голое смуглое тело виднелось в пене рвущихся струй.
Гайки поддаются, но надо закручивать их сильнее, сильнее! Сурен и Коля работали рывками. Каждый поворот усиливал ярость. Сурен ухватился за самый конец ключа, чтобы создать больший рычаг. Ноги его соскользнули с мокрой металлической опоры, и он повис всей тяжестью на рычаге.
Вдруг струя – может быть, под влиянием местного натяжения сальника – изменила свое направление и со всей силой обрушилась на висящего Сурена. Это был страшный удар. Коля видел, как исказилось лицо Сурена, как выпустил он рукоятку ключа и скрылся в пенящейся воде…
Коля не знал, что делать: закручивать ли дальше гайки ключом, который остался в его руке, или выручать Сурена. Руки решили за него. Они автоматически продолжали работать.
Вода, ударяясь о площадку, каскадами падала вниз и там продолжала бурлить и крутиться.
Сурена не было видно. Должно быть, вода смыла его.
Колю окружили люди в непромокаемой одежде, с электрическими ключами в руках.
Коля смутно видел Дениса, едва слышал голос Андрея и шуршание брезента. Струя боролась с набрасываемым на нее пластырем, пучила его, силилась вырваться. Оглушенный, избитый Коля почувствовал, что теряет силы, и отошел в сторону. Вода бурлила у его колен, голова кружилась, тело ныло… Оказывается, он сильно ушиб правую руку. И вдруг он вспомнил об упавшем товарище.
Он стал кому-то говорить о Сурене, кого-то просил, но ему казалось, что его не слушают, не понимают. Все были чем-то заняты. Тогда Коля решил, что должен действовать. Ни о чем больше не думая, он спрыгнул вниз. Вода потащила его в сторону, но он ухватился за выступ площадки. Вот сюда, сюда только мог упасть Сурен. И Коля нырнул с открытыми глазами. Он видел идущие по дну усиливающие ребра, быстро мчавшиеся мимо.
Его далеко отнесло от места аварии. Спина стукнулась о трубу. Вода стремилась затащить его под туннель. Коля сделал усилие, ухватился за кронштейн и, подтянувшись на руках, вылез на площадку.
«Бежать… бежать обратно… Еще нырять, нырять…» На ходу он услыхал голос Денисюка:
– Док погружается, Андрей Григорьевич.
– Балласт! Выкинуть балласт! – приказал Андреи.
– Есть выкинуть балласт!
– Помпы!
– Да гудят на полную мощность.
Коля остановился около Андрея:
– Товарищ Корнев, Авакян упал на дно!
– Что? – Андрей побледнел. – Водолаз! Водолаз! – крикнул он, заглушая шипение струй.
Человек в акваланге бежал к Андрею.
Коля не стал ждать. Он бросился вперед и опять нырнул с того места, что и в первый раз. Хватаясь за выступающие ребра, он плавал у самого дна с открытыми глазами, и неотвязная мысль болью отдавалась в висках: «Неужели утонул?..»
Когда он вынырнул, жадно глотая воздух, чья-то рука схватила его за плечо.
– Довольно!
Коля рванулся.
– Довольно! Приказываю! – крикнули ему в ухо.
Он увидел перед собой искаженное лицо Андрея. Андрей вытащил его на площадку и, не отпуская его руки, заставил стать рядом с собой, по колено в несущейся воде.
Они оба смотрели, как накладывали специальный пластырь высокого давления.
Коля сильно дрожал. Только теперь почувствовал он, что вода полярного океана ледяная.
На поверхности воды, у самой площадки, показался акваланг. Водолаз поднял над водой свою ношу – тело Сурена.
Андрей и Коля протянули руки и положили удивительно тяжелое тело на перила, чтобы оно было выше поверхности соды. Кто-то перекинул доску с перил на трубу туннеля.
Сурена перенесли на туннель. Андрей стал на колени, склонился над ним. Он видел слипшиеся волосы, закрытые синие веки, приподнятую верхнюю губу и страшный оскал зубов.
Андрея попросили отодвинуться. Он увидел Елену Антоновну. У нее тряслись руки, глаза были сухие, широко открытые, полные ужаса. Она взяла безжизненную руку, стараясь прощупать пульс. Потом склонилась к голой смуглой груди. Ее светлые волосы на минуту закрыли татуировку орла на скале. Наконец она подняла испуганное лицо.
– Дыхание… искусственное дыхание, – проговорила она.
У Коли кружилась голова, болела рука, его тошнило. Он сидел и бессмысленно смотрел по сторонам. Струи больше не было видно. Ее скрыл брезент, из-под которого, то здесь, то там начинала хлестать вода. Брезент особым, быстро схватывающим, нерастворимым в воде составом приклеивался к металлу. Взад и вперед бегали мокрые озабоченные люди.
