Равномерное движение продолжалось. Собственно, двигалась не труба туннеля, а сам док. Сурену же, перемещавшемуся вместе с доком, казалось, что ползет туннель.
– А здорово! Все-таки здорово! – не выдержал Сурен.
– Да, это ты хорошо придумал, – тихо сказал Андрей.
– Почему я? – порывисто обернулся Сурен.
– И, произнося тост о дружбе, ты действительно понимал, что такое дружба.
– Слушай, дружбу понимаю, но о чем ты говоришь – не пойму, – слегка смутившись, сказал Сурен, раскуривая трубку.
Андрей грустно улыбнулся.
– Недавно, роясь в нашем проектном архиве, я нашел твой старый черновой эскиз этого самого дока.
– Ну и что же? Я набросал его сразу, как только услышал эту идею от тебя во время болезни.
– Сурен, перестань, – серьезно сказал Андрей. – Ты забыл, что на эскизе стоит дата…
– Ну что же, что дата? Почему мне не поставить дату?
– Ты изобрел подводный док не во время моей болезни, а значительно раньше… еще до аварии, когда утонул наш опытный туннель… Об этом говорит дата, которую ты поставил по привычке…
Сурен забормотал:
– Зачем с ума сходишь?.. Это же скандал… Брось даже говорить…
Андрей положил Сурену на плечо руку:
– Я понял тебя… Неужели я был таким, что ты вынужден был скрыть от меня и от всех свое авторство? Зачем ты внушил мне там, в горах, что будто бы я подал тебе мысль собирать туннель под водой? Чтобы успокоить мое самолюбие?
Сурен, такой озорной, шумный Сурен, не знал, куда деваться от смущения.
Андрей продолжал:
– Когда я нашел этот эскиз, я понял, что такое настоящая дружба. Я оценил тебя, Сурен, но я… я уже сообщил об этом в Москву – Николаю Николаевичу Волкову.
– Ну и ишак! – рассердился Сурен. – Ты никогда не знаешь золотой середины. В ту пору ты действительно был крайне щепетилен. С тобой приходилось считаться. Помнишь ракетный вагон? Аню помнишь?
Андрей покраснел:
– Помню ракетный вагон, помню и Аню… Но не будем говорить об этом!..
– Нет, надо!.. – начал было Сурен, но, не договорил, застыв в изумлении.
Труба туннеля, на которую он смотрел, совершенно отчетливо перекосилась. Ее восьмидесятиметровый отрезок, еще остававшийся в зале, сошел с роликов и мял перила металлической площадки.
Огромный цилиндр дока трясся, а труба туннеля судорожно дергалась. Слышалось шипение, переходящее в громкий свист.
Андрей побледнел.
– Перекосило док… Порча винтомоторных групп. Сальник, – отрывисто произнес он.
Свист усиливался. Казалось, одновременно заработало несколько десятков брандспойтов.
На ходу засовывая горящую трубку в карман, Сурен побежал по площадке к тому месту, где готовые трубы туннеля выходили из дока.
Вода ударила Сурену в лицо еще шагах в тридцати от цели. Он покачнулся, на секунду прислонился к стене, потом снова бросился вперед.
В этот момент на площадке появились веселые Денис и Коля Смирнов, посланные на поиски Андрея и Сурена. В первый момент они опешили, не понимая, что происходит. Взоры их приковала к себе гигантская прозрачная струя, похожая на стеклянный конус. Она вырывалась из того места, где туннель выходил из дока. Через сальник, пробив уплотнение между трубой и кромкой отверстия, в подводный док врывалась вода океана.
Сурен был около самой стенки. Вода доходила ему до щиколоток. Ноги скользили по мокрому металлу. Вдруг струя, изменив направление, обрушилась на Сурена и сбила его с ног; захлебываясь, он вскочил на ноги и снова ринулся вперед к прозрачному разлетающемуся водяному конусу.
– Брезент! Пластырь! – послышался сзади голос Андрея.
– Есть пластырь! – отозвался бас Дениса.
Борясь с бьющей из щели струей, уклоняясь от ее оглушающих ударов, весь мокрый, растрепанный, Сурен ухватился за поручень, судорожно стаскивая с себя рубашку.
Вдруг он почувствовал чье-то прикосновение. Оглянувшись, он увидел бледное веснушчатое лицо Коли Смирнова. Сурен крикнул:
– Затыкай дыру!.. Скорей!.. Бери мою рубашку!.. Док ко дну идет!..
– Поджимать болты надо, товарищ Авакян!
Тут только увидел Сурен огромный ключ в руках у Коли.
Вода разлеталась теперь во все стороны. Вдвоем, держась друг за друга, добрались они до нажимного устройства сальника.
Вода сшибала, ранила… Сила десяти атмосфер – чудовищная сила. Но Коля и Сурен, не обращая внимания на боль к непрекращающиеся удары, вдвоем налегали на ручку ключа, стараясь затянуть гайку возможно туже.
