Москва в жизни и творчестве М. Ю. Лермонтова - страница 5

… В этом стихотворении юноша-поэт противопоставляет свое беззаботное детство в тесном кругу семьи-обществу, в которое он потом вступил. Хотя ни Тарханы, ни Москва не названы, тем не менее, совершенно очевидно, что Лермонтов имел в виду свое детство в Тарханах и переезд в Москву:

«Но в общество иное я вступил», – продолжает он. Это общество, полное лжи, отравило, истерзало его душу:

– вот обвинение, которое Лермонтов бросает фамусовской Москве.

Лермонтов горячо любил отца. Много чувства вложено юношей в упоминание о нем в письме к тетке, написанном во время пребывания Юрия Петровича в Москве в декабре 1828 года: «Папинька сюда приехал, и вот уже 2 картины извлечены из моего portefeuille[22]…… слава богу! что такими любезными мне руками!..»[23]

В своем завещании, 28 января 1831 года, Юрий Петрович писал: «Благодарю тебя, бесценный друг мой, за любовь твою ко мне и нежное твое ко мне внимание, которое я мог заметить, хотя и лишен был утешения жить вместе с тобою.

Тебе известны причины моей с тобой разлуки, и я уверен, что за сие укорять меня не станешь. Я хотел сохранить тебе состояние, хотя и с самой чувствительнейшею для себя потерею, и бог вознаградил меня, ибо вижу, что и в сердце, и в уважении твоем ко мне ничего не потерял»[24].

Ю. П. Лермонтов не имел средств, чтобы воспитывать сына так, как он воспитывался у Арсеньевой, которая, со своей стороны, грозила лишить внука наследства, если отец возьмет его к себе.

В 1831 году, уже после смерти отца, Лермонтов писал:

В светском обществе Москвы, при фамусовской оценке человеческого достоинства с точки зрения чинов и количества крепостных душ, имя Юрия Петровича не могло произноситься с уважением: он был и небогат, и нечиновен. В московских гостиных отец Лермонтова был чужой.

В доме Столыпиных на Поварской всегда толпится молодежь. У Екатерины Аркадьевны было двое детей от второго брака с Дмитрием Алексеевичем Столыпиным: дочь и сын, на два года моложе Лермонтова, и дочь от первого брака – Полина Воейкова.

В том же доме жила сестра Столыпиной Верещагина с дочерью Alexandrine, или Сашенькой. Здесь же квартировали Бахметевы. Веселая, остроумная, легко меняющая свои увлечения, Софья Александровна Бахметева, хоть и значительно старше Лермонтова, была его приятельницей. Позднее, студентом, Лермонтов в шутку звал ее «Ваше атмосферичество». Студенческую компанию Лермонтова Софья Александровна называла «bande joyeuse» – «веселая ватага».

Столыпина приглашала известного учителя танцев Иогеля давать уроки у себя на дому[26]. На уроки собирались дети многочисленной столыпинской родни, знакомых, соседей по имению. Молодежь любила детские балы у Столыпиных. На этих балах появлялся смуглый мальчик, с неправильными чертами еще не утратившего детскую округлость лица. Широкоплечий, слегка коренастый, он в то же время был очень ловок и прекрасно танцовал, хотя в его манерах и сохранялась еще некоторая угловатость, свойственная переходному возрасту.

Мелко исписанные, измятые листки бумаги со стихами Лермонтова передавались из рук в руки. Эти стихи были хорошо знакомы обитательницам Поварской, Молчановки, Арбата. Многие попадали потом в их альбомы.

Образ подростка и юноши Лермонтова живо встает со страниц его творческих тетрадей. Пожелтевшие от времени, они помогают шаг за шагом проследить, как рос и развивался поэт.

Черновые наброски лирических стихотворений, философские размышления в стихах, послание к другу, объяснение с любимой девушкой – все это в юношеских тетрадях Лермонтова следует сплошным потоком, чередуясь с замыслами драматических произведений, отрывками неоконченных поэм, прозаическими записями. Иногда он делает приписки к стихам, поясняя, когда, где и по какому поводу они написаны