Стихи Пушкина и Рылеева воспитывали в молодежи дух гражданственности и вольномыслия.
О «неприличном образе мыслей», который господствует в университете, а «наипаче» «в принадлежащем к оному Благородном пансионе», еще в 1826 году говорил генерал Дибич. В 1830 году о «вольнодумии» пансионеров доносит Николаю I шеф жандармов Бенкендорф: «Среди молодых людей, воспитанных за границей или иноземцами в России, а также воспитанников лицея и пансиона при Московском университете… встречаем многих, пропитанных либеральными идеями, мечтающих о революции и верящих в возможность конституционного правления в России»[17].
Лермонтов старательно учился. Он шел одним из первых. Его общая тетрадь[18], в толстом коричневом переплете, с многочисленными переводами, длинными столбцами латинских, французских и немецких слов и лекциями по истории – живой свидетель упорного труда. Ее страницы хранят следы борьбы между вдохновением поэта и долгом благонравного воспитанника. Наверху одной из страниц крупно, широким почерком написано: «Лирическая поездка». Заглавие задуманного литературного произведения.
Несмотря на то, что Лермонтову приходилось много заниматься, он находил время издавать дома рукописный журнал «Утренняя заря». Ни один из номеров этого журнала не дошел до нас.
Бабушка не захотела расставаться с внуком, и Лермонтов числился полупансионером: каждое утро он уходил в сопровождении гувернера в пансион и каждый вечер возвращался домой. Любимый гувернер Лермонтова – Иван Капэ вскоре по приезде в Москву умер от чахотки. Ему на смену явился француз, эмигрант Жандро – маленький, розовый, галантный старичок, болтун и танцор, Лермонтов изобразил его в наставнике Сашки.
Его учитель чистый был француз.
Marquis de Tess. Педант полузабавный,
Имел он длинный нос и тонкий вкус
И потому брал деньги преисправно.
Покорный раб губернских дам и муз,
Он сочинял сонеты, хоть порою
По часу бился с рифмою одною;
Но каламбуров полный лексикон.
Как талисман, носил в карманах он
И, быв уверен в дамской благодати.
Не размышлял, что кстати, что некстати
[19].
Жандро рассказывал своему воспитаннику о событиях французской буржуазной революции 1789 г., которых был свидетелем. Эмигрант Жандро не сочувствовал революции, но картины, которые он рисовал, возбуждали живой интерес Лермонтова и по-иному, по-своему преломлялись в сознании свободолюбивого подростка.
Жандро сменил строгий и чопорный англичанин Виндсон. Лермонтов читал с ним в подлиннике Байрона и Шекспира.
Он продолжал писать в деревню тетке Марии Акимовне Шан-Гирей, посвящая ее во все события домашней и пансионской жизни, рассказывал об успехах, посылал свои стихи и рисунки. «Милая Тетинька! – писал Лермонтов в декабре 1828 года. – Зная вашу любовь ко мне, я не могу медлить, чтобы обрадовать вас: экзамен кончился и вакация началась до 8-го января, следственно она будет продолжаться 3 недели». Вместе с письмом Лермонтов посылает тетке ведомость с баллами и сообщает, что перешел вторым учеником.
«Я прилагаю вам, милая тетинька, стихи, [„Поэт“] кои прошу поместить к себе в Альбом, а картинку я еще не нарисовал. На вакацию, надеюсь исполнить свое обещание.
…Остаюсь ваш покорный племянник:
М. Лермантов»[20].
В прошлом году Лермонтов, как он писал раньше, рисовал только контуры, ему запрещали рисовать свое. Он сделал за год большие успехи, и это запрещение снято. В альбоме матери, с которым он не расставался, Лермонтов нарисовал кавказский пейзаж. Последняя поездка на Горячие воды, летом 1825 года, была еще свежа в его памяти.
На Поварскую, в дом Костомаровой, приезжал отец Лермонтова, Юрий Петрович. В декабре 1828 года Лермонтов пережив здесь немало тяжелых дней. Под одной кровлей встретились и жестоко враждовали два горячо любимых им человека: отец и бабушка.
Мать Лермонтова умерла, когда ему было три года. Семейная жизнь родителей была неблагополучной. Упорная вражда между отцом и бабушкой жестоко мучила мальчика. Его страдания усилились в Москве, где не могли не сплетничать о ссорах Арсеньевой с отцом Лермонтова.
В маленькой тетради поэта, сшитой тоненьким пестрым шнурочком, помещено стихотворение «Зачем семьи родной безвестный круг я покидал»
