— Кирсак! А ты ведь и в правду умным оказался. Смотри, сколько добра насобирали, пожалуй, побольше, чем после ночной схватки будет. А там ведь и народу участвовало много, так что доля получится гораздо меньше, чем сейчас, — поделился своим мнением Терон. — Хотя, может я и не прав. Оля! Как делить трофеи будем?
— Я думаю, что по справедливости нужно бы и товарищам Кирсака по доле выделить. Все-таки они первые врага обнаружили, да и ранение тоже получили, хоть и одно на двоих. И Ринк заслужил свою долю. Без тех стрел, что он приволок, я не полезла бы на скалу, и еще неизвестно, как все могло обернуться. Значит, получается три доли, плюс твоя и Кирсака, итого — пять. Думаю, так будет правильно.
— Мне кажется, ты забыла еще одного человека — себя, — усмехнулся Терон.
— А, ну да. Значит, имеем шесть долей. Как вы на это смотрите?
— По мне, так самым справедливым было бы все отдать тебе. Но так тоже неплохо, — согласился Терон.
Кирсак, хоть и раненый, в седле держался уверенно и вообще выглядел бодрым и веселым, а сейчас вообще расцвел. Очень уж ему понравилось, что и его товарищей не забыли. Но вдруг лицо его омрачилось.
— Только, Оля! Мы с Ринком раненых не добили. Не смогли, — и стражник виновато потупился.
Кто бы мог подумать, что этот нахал имеет такую ранимую душу, которая не позволяет ему поднять руку на беспомощного человека.
— Простите меня! Это у меня — дуры все из головы вылетело. Я должна была сразу сказать, чтобы вы не вздумали никого убивать. И я очень рада, что вы так и сделали.
Кирсак сразу приободрился, а Терон скептически хмыкнул.
— Вот встретят нас эти бывшие раненые на обратном пути, тогда может, и пожалеете о своей мягкотелости!
Как обычно, у каждого своя правда.
До приграничного городка добирались недолго — часа два. Видимо Бригль, зная, что безопасное место так близко, потому и не захотел ввязываться в схватку, надеялся проскочить без боя. Правда, если учесть близость врага, и скорость его передвижения, вряд ли это получилось бы.
Прибытие фургона, за которым тянулся целый табун лошадей, вызвало на заставе оживление и любопытство.
— Эй, Кирсак! Ты где столько лошадей раздобыл? — заинтересовались прибежавшие на шум охранники обоза.
— Зря вы так быстро уехали. Нас догнали очень душевные люди. Вот подарили коней. Сказали, что б, заглядывали к ним в следующий раз. Еще чего-нибудь подарят.
— Что-то твой дружок Линикс какой-то больной вернулся, после встречи с этими душевными людьми!
— Как он? — сразу посерьезнел Кирсак.
— Да нормально все! Тут как раз лекарь проездом оказался. У него плановый объезд приграничных гарнизонов. Вредный и жадный, но дело свое знает. Так что подлечил он твоего товарища. Тебе, я смотрю, тоже к лекарю заскочить не мешало бы.
— И мне, и Терону, только Оля и Ринк невредимыми остались.
— Так они, наверное, попрятались, пока вы сражались! — засмеялся собеседник. Это был один из тех стражников, которые поддержали Бригля, когда тот обвинял Ольгу в трусости.
Глаза Кирсака зло блеснули.
— Если кто и спрятался, то это вы все, кто оставил ее вдвоем с Тероном защищать ваши задницы!
— Никто ее не заставлял, сама вызвалась. Ее за самовольство еще и наказать не мешало бы! — заявил только что подошедший Бригль.
— За какое самовольство, если ты сам сказал, что она может одна охранять переселенца. Я и передал ей твои слова, — возмутился Кирсак.
— Дурак! Я же пошутил.
— То есть ты, шутя, оставил девушку на смерть? А что бы ты делал, когда шестьдесят вражеских воинов догнали бы обоз? Ведь если бы мы их не задержали, вы ни за что не успели дойти до заставы!
— Ты хочешь сказать, что вы втроем разбили такой большой отряд? — засмеялся Бригль.
— А ты посчитай, сколько боевых коней мы привели, и сколько оружия собрали после боя, может тогда тебе будет не так весело. И не втроем мы сражались, а вчетвером. Вот этот мальчик не побоялся, рискуя жизнью, притащить два колчана стрел, которые собрал у убитых разбойников.
К этому времени вокруг собрались почти все здоровые стражники, а также старшина каравана Лайкус, и теперь они с интересом вслушивались в разговор.
