В 2008 году я был уверен, что вакханалия роста цен на недвижимость будет продолжаться. За офис в 70 метров покупатели давали 800 тысяч долларов, и я не очень хотел продавать. Взяв задаток в 40 тысяч, не сильно напрягался, чтобы оформить документы на продажу. В результате я просто вернул задаток, и как только я это сделал, потеряв сделку, рынок недвижимости обвалился…
Арендаторы начали разбегаться или требовать снижения арендной платы, стоимость недвижимости и арендная плата упали втрое. Единственное, что оставалось стабильным, — это платежи по кредитам. Вот в таком состоянии мы оказались осенью 2008 года. Ни одной сделки на протяжении месяцев, падающие цены… Призрак банкротства являлся мне все отчетливее. Вместо 87 тысяч долларов мы могли платить банку только 45 тысяч. В конце концов я написал отчаянное ироничное письмо: «Обязуюсь платить все, что получаю, оставляя себе только на еду».
Все стройки были свернуты (и даже мой дом в Царском селе), все раскапываемые подвалы остановлены и отменена одна сделка, на которой мы потеряли 20 тысяч долларов задатка. Теперь в моем золоченом кабинете часто играла музыка группы «Провода»: «Одни сидят на трубах, а другим тупо нужны деньги». Успокаивало только виски. На психику давил долг перед банком, появились первые признаки депрессии. Я попытался решить проблему масштабно — перечислил все объекты недвижимости, находившиеся у меня в собственности, поставил цену и вывесил на улицу с заголовком «Продается». И ни гу-гу.
Глава 49. Ветер перемен
Светлая память всем, трагически погибшим
во время Евромайдана-2014…
Проснувшись однажды утром и выйдя во двор, Украина с удивлением отметила, что ее флюгер теперь показывает на восток, хотя последние дни он метался, словно стрелки прибора, попавшего в аномальную зону. В ее лицо дул новый ветер, хотя его запах отозвался в памяти чем-то давно знакомым, и указывал он прямиком на разноцветные кремлевские маковки через забор от ее дома.
Ближайшие соседки и бывшие родственницы встретились неожиданно для всех. Украина попросила взаймы, Россия дала. А европейский бал подождет.
Но даже долгожданный кредит не принес молодой самостоятельной женщине облегчения. В последнее время ее будто разрывало на части, выворачивало наизнанку, она перестала понимать сама себя. О брожении общества Украины, которое она начала ощущать почти по всему телу в конце 2013 года, вскоре узнали все страны. Она пыталась унять ноющую боль, как умела, но дедовские допотопные методы ей не помогли. И голова Украины решила пустить все на самотек, авось само пройдет; перестав стесняться непонимающих взглядов европейских стран и США, применяла силу. Небольшой общественный дисбактериоз, метеоризм идей, государственная лихорадка, ну с кем не бывает… Одна радость — хотя бы соседка Россия считает это правильным.
Голова государства оставалась уверенной в своей силе и могущественности, в то время как части тела поочередно отказывались ее слушаться. Украина боролась сама с собой, решая извечную для себя дилемму — тело для головы или все-таки голова для тела. И когда в начале 2014 года полилась кровь, ей стало действительно страшно. Почерневшая от революционных костров брусчатка столицы окропилась красной пульсирующей жикостью, и голова страны наконец отчетливо осознала, что это не блажь, не обычное урчание в брюхе, а серьезное системное расстройство организма. Тело и душа, которые голова упорно игнорировала годами, выли от боли и горя… В качестве обезболивающего были назначены новые выборы головы Украины, прекращены все агрессивные действия, и это действительно немного помогло. Но душа не чувствовала покоя и спрашивала себя, окажется ли новая ее голова честнее старой?.. Или голова — это такой государственный орган, который всегда пользуется только хитрым расчетом?.. Может, нужен контроль на местах? А что если параллельно голове будут существовать самоуправление, гражданские объединения на уровне каждого дома, каждой улицы?
А потом каждая часть тела отказалась слушаться новую голову, и Украине стало еще хуже…
Глядя на хмурое небо, осыпавшее уже позеленевшую весеннюю землю белыми хлопьями, Украина остановила взгляд на трех крупных снежинках, которые будто висели на одном месте, постепенно увеличиваясь в размерах. «Неужели Дед Мороз?..» — подумалось измученной болезнью женщине. Черные точки росли, и перед ней во всей красе предстали четыре всадника — Воланд, Азазелло, Коровьев и Бегемот — верхом на могучих породистых скакунах, из чьих широких ноздрей в холодный воздух вырывались облачка пара. Украина невольно приоткрыла рот от неожиданного зрелища. От развевающихся на ветру плащей этой четверки, мертвенно бледных демонических лиц и даже от коней с горящими красными глазами исходило могущество и уверенность, которых так не хватало ей самой. Преодолев волну восхищения, она перебрала в уме все неудобства, которые причинили ей эти незваные гости, чтобы вновь взять себя в руки.
