— А мы вам новый роман принесли! — Алла Владимировна умела вести светскую беседу и привыкла сглаживать неловкие паузы, часто возникающие в присутствии мужа. — Кому новый роман?
— Мне! Мне! — наперебой заголосили редакторы, вскакивая и протягивая руки.
Алла Владимировна раскрыла сумочку и достала флешку в прозрачном красном корпусе с блёстками.
«Под цвет ногтей», — обратил внимание Астролягов, когда Алла Владимировна протянула ему.
— Вставляйте, Лёшенька, — разрешила она. — Вам же печатать.
— Если начальство одобрит, — Астролягов осторожничал с незнакомой женщиной, не будучи уверен ни в чём. — Какой файл искать?
— «Дело номер двенадцать».
Корневой каталог представлял собой длинный список. Алла Владимировна не ограничивала себя условностями и сваливала весь архив на 64-гигабайтный накопитель, не раскладывая по папкам. Астролягов нашёл по алфавиту «Дело N12.doc» и скопировал к себе.
— Дома наслажусь, — обещал он.
— Желаю приятного чтения, — неожиданно сказал Сергей Андреевич, не отрывая взгляд от блокнота.
— Спасибо, — растерялся редактор и протянул флешку Алле Владимировне.
— И мне потом закинь, — попросил Игорь.
— С вашего разрешения, — поднялся Сергей Андреевич, найдя визит завершённым. — Пойду, напишу какой-нибудь роман. Алла, — позвал он.
Алла Владимировна беспрекословно подчинилась, хотя с видимым сожалением.
— Заходите! — хором заговорили редакторы. — Не пропадайте.
— Я быстро, — Сергей Андреевич обвёл глазами коллектив и остановился на Игоре как самом знакомом. — Следующий роман будет через сто двадцать дней.
Он кивнул на прощание и вышел.
— Ой, мальчики, я вас всех люблю и целую. Поболтаем в другой раз, а сейчас нам пора. Прочтите роман, — напомнила она Астролягову, сверкнув глазами.
— В самое ближайшее время.
— В тексте наверху мой емэйл. Пишите, если что, или просто так напишите, когда прочтёте.
— Обязательно.
— Правку туда же слать, — проинструктировала Алла Владимировна и последовала за мужем.
Когда в кабинете стало тихо и пусто, Астролягов перевёл дух.
— Что это было? — неподготовленный к издательским сюрпризам работник с непривычки тратил больше килокалорий за минуту общения, чем закалённый ветеран.
Впрочем, коллеги тоже приходили в себя.
— Творческий тандем, — сказал Игорь.
— Они всё-таки вместе пишут? — уточнил Астролягов, который держал в голове установку доктора Хауса на то, что все лгут.
— Пишет Сергей Андреевич, — терпеливо объяснил Тантлевский. — Он только тем и занят, как ты мог заметить, поэтому сдаёт три романа в год. Вернее, по книге через каждые сто двадцать дней. За это время он делает правку предыдущей и собирает материал на следующую.
— Но мы даже договор не заключили, — возмутился Астролягов. — Не мешало бы и сюжет обсудить.
— Сюжет у него типовой, — заверил Тантлевский. — Есть наработанная схема, он по ней пишет и создаёт продукт стабильного качества.
— Стабильность — признак мастерства, — отвесил Григорий и хрипло захохотал.
— Спорный вопрос насчёт стабильности, — возразил Астролягов. — У любого графомана она есть.
— У Климовича качество всегда на четвёрку с плюсом. Отработанная схема, проходные персонажи…
— Во всех смыслах, — вставил Григорий.
— Характеры у него не главное, — успокоил Игорь. — Климович — мастер процедурного сериала и всяческой криминалистической казуистики. Он в этом здорово шарит по прежней специальности и умеет нагнать.
— Какой-то он странный.
— Работал в военной прокуратуре, но с годами потекла крыша, и его отправили на пенсию по здоровью. Алла говорит, что у Климовичей все мужики в роду одинаковые. С возрастом зацикливаются на себе и живут в своём огромном внутреннем мире.
— Как его в прокуратуру взяли с такой наследственностью?
— Ты меня об этом спрашиваешь? Нам повезло, что Сергей Андреевич по литературному творчеству съехал, а не начал домики из спичек собирать, как его отец. Зато теперь у нас есть беспроблемный писатель. От него фирме польза и людям радость.
— Ты же говорил, что безумцы не в состоянии написать хорошо? Что у них мысли путаются?
— А он не безумец, просто замкнутый человек, — увильнул Тантлевский. — Ведь пишут авторы с вялотекущей шизофренией или маниакально-депрессивным психозом. И неплохо пишут некоторые, Цветаева, например. Так что не всякое психическое заболевание есть помутнение рассудка до полной неспособности сочинять связный текст. Хотя Климович, конечно, тронутый. Хотя и детективной литературе это только на пользу. Много всяких нюансов в нашем деле. Почитаешь, поймёшь.
