— Что это было? — прошептал Гарри в самое ухо.
— Хм… Похоже, я вас поцеловал, мистер Поттер.
Вышеназванный мистер глупо хихикнул, уткнулся носом в профессорский висок и нежно прикусил мочку.
* * *
Возвращаясь в подземелья, Северус чувствовал себя странно. Обычные люди, наверное, назвали бы это чувство счастьем, но он-то обычным никогда не был. Удивительный спектр сентиментальных ощущений — от блаженства до ликования, вкупе с поселившейся в сердце нежностью — сумасшедшей каруселью вертелись в сознании. Лишь одна тревожная мысль червоточила в этом радужном коктейле: завтра в Хогвартс прибудут потенциальные женихи. В больничном крыле Северус оставил Гарри смущённым, зардевшимся… и вновь возбуждённым. Но разве всего один «поцелуй» может стать достаточным основанием, чтобы позабыть о застаревшей вражде?
Гарри Поттер и лукавый падишах
Тем временем слухи о скором бракосочетании Избранного неумолимо расползались по школе. Колдостроители закончили с дырой в Большом зале и приступили к работам в Гриффиндорской башне. Домовые эльфы умудрились за один день в достаточной степени прогреть замок, так что юным и не самым юным сплетникам ничто больше не мешало заниматься любимым занятием.
Ранним утром, задолго до того, как ученики выберутся из гостиных на первый после заморозков завтрак в Большом зале, в кабинете директора одновременно открылась дверь и вспыхнул камин. Шагнувший из камина высокий чернокожий волшебник в тёмно-фиолетовой мантии сразу наткнулся на непроницаемый взгляд мастера зелий.
— Доброе утро, Северус, — Шеклболт невозмутимо кивнул профессору. — Альбус, — искренне улыбнулся директору.
Снейп оскалился в кривой ухмылке — Кингсли нахально уселся в его любимое кресло и закинул ногу на ногу.
— Я думал, мы поговорим наедине. Не то чтобы я против чьего-то присутствия… но, надеюсь, на нашем свидании с Гарри тебя, Северус, не будет?
Снейп только что не зарычал в ответ:
— На свидании? — взгляд бешеного василиска упёрся в соперника.
— Ты меня глазами-то не сверли! Да, на свидании. Альбус, я чего-то не понял из твоего письма? Что здесь делает Снейп? Ладно бы ещё Малфой…
— Профессор Снейп — тоже один из претендентов, — подал голос Дамблдор.
— Да иди ты! — всего мгновение на лице Кингсли отражалось удивление, которое сменилось громовым хохотом. Он откинулся на спинку кресла и запрокинул голову, хлопая одной ладонью по подлокотнику, а второй вытирая воображаемые слёзы.
— Когда закончишь истерить, объяснишь, что тебя так насмешило? — Северус постарался взять себя в руки и, пройдясь по кабинету, устроился в кресле МакГонагалл. — Альбус, а когда моё свидание с мистером Поттером?
Шеклболт икнул от неожиданности и перестал хохотать.
— Это не шутка, что ли?
— Не шутка, Кингсли, — ответил Дамблдор. — Время завтрака Гарри проведёт с мистером Шеклболтом, Северус. В обед у него встреча с Люциусом Малфоем. Если тебя устроит сегодняшний вечер…
— Устроит, — согласился Снейп и, задумавшись на секунду, поднялся. — Не смею вас отвлекать, — собрался выйти из кабинета.
— Погодите-погодите! — внезапно вскинулся Кингсли. — Этот… — он даже забыл о манерах, ткнув в профессора дрожащим от волнения пальцем, — проводит в Хогвартсе круглые сутки! Это неравные условия! Какое ему ещё нужно свидание?!
— Минуту назад ты хохотал, а теперь вдруг увидел во мне соперника? — Северус пренебрежительно вскинул бровь. — К твоему сведению, все шесть лет, что Гарри учится в школе, я нахожусь здесь почти круглосуточно.
— И между вами нет ничего, кроме ненависти!
— Так чего ты беспокоишься? — пожал плечами Снейп и подумал, что даже короткая минута, проведённая сейчас рядом с Гарри, дороже, чем пререкания с Шеклболтом.
Северус поспешил удалиться. Вероятно, Кингсли догадался, куда он направился, потому что за закрытой дверью, пока профессор спускался по лестнице, всё ещё раздавался визгливый бас. Кто бы мог подумать, что бас может быть визгливым? Одно Снейпу стало ясно: Шеклболт тоже настроен серьёзно и легко от его мальчика не откажется.
А мальчик действительно его. Северус глаз не сомкнул сегодняшней ночью, вспоминая горящий желанием взгляд и ласковые губы, отзывчивое тело и дрожащие в оргазме стройные бёдра. Мучился сладким томлением, помня, как трепетал мальчишка в его руках, и ощущал нежность кожи под своими ладонями. Ворочался в постели, отчаянно сминая простыни, и боролся с невероятным стояком, которому даже «душ» помогал лишь на короткое время. О, Мерлин!
