– Насколько я знаю, по закону я имею право на адвоката с момента задержания? – Снегирев судорожно пытался припомнить все, что вчера целый день терпеливо втолковывали ему сокамерники.
– А кто Вам сказал, что Вы задержаны? – на лице собеседника отобразилось крайнее удивление.
– А чего ж я здесь тогда сижу? – опешил совершенно пораженный Снегирев.
– По договору с Вашей фирмой, – громко захохотал кум. – Срок договора заканчивается только через семь дней!
…………………………
Эти семь дней слились для Снегирева в один. Он их вообще не помнил. Чем он занимался, что делал?.. Они тянулись бесконечно и в то же время летели очень быстро. То есть каждый отдельный день пролетал почти незаметно: встал-позавтракал-телевизор-попил чай-пообедал-телевизор-попил чай-поужинал-телевизор-отбой; но вот все в целом продолжалось словно целую вечность. Уже на следующий день Снегиреву стало казаться, что он сидел здесь всегда. Вставал, пил чай и пр. и пр. А воля, свобода, нормальная жизнь – все это было когда-то давным-давно, сто лет назад. Или даже двести. Нет, тысячу!.. Миллион!!
За эти семь дней он уже все понял для себя, уяснил и фактически смирился со своей участью и со своим положением. Сокамерники все ему очень внятно и доходчиво разъяснили.
Сейчас за эти семь дней на него материалы подготовят, а через семь дней обвинение предъявят. Вот и все. Легко и просто. Проще пареной репы. И – вперед и с песнями!
Теперь он думал не о том, чтобы выйти – об этом уже и речи быть не могло! – а только о том, как бы поменьше срок получить. Не десятку, а лет семь-восемь хотя бы. Всё лучше! Он же первый раз, в конце-то концов. Должны же учесть! А там по УДО, по полсроку – глядишь, и через три-четыре года дома! Да еще в тюрьме до суда полгода наверняка просидишь, как минимум. Так что в лагере и сидеть-то почти ничего не останется. Какие-то там два-три года! Хуйня! Было бы о чем говорить!
Он здесь такого за эти дни наслушался и насмотрелся, что эти два года ему вообще теперь представлялись какой-то забавой, детской шалостью. Подарком судьбы. Даже и говорить-то об этом как-то неудобно. Стыдно! Все сразу с завистью на тебя начинают смотреть. Тут люди по 20 лет огребают ни за хуй сплошь и рядом! Без всяких надежд на УДО. А тут – какие-то два года. Тьфу!!
Наконец семь дней истекли.
– Снегирев! С вещами!
– Опять перекидывают! – Паша, тот самый огромный зэк, который в первый день в камере угощал его чифиром, сочувственно подмигнул Снегиреву: «Держись, Иваныч!»
Снегирев собрался быстро. Уходить было даже как-то грустно. Он за эти семь дней перезнакомился со всеми, притерся. Вообще, привык как-то к камере!.. А тут опять все сначала начинать. На новом месте. Но – что ж поделаешь! Тюрьма!..
– Ладно, всё!.. Давай!.. Удачи!.. Удачи!..
Рукопожатия, объятия, похлопывания – и вот он уже опять в коридоре. Дверь с грохотом захлопывается, и за ней навсегда исчезают его новые недавние знакомые. Навсегда! Хотя, впрочем, все может быть. Может, еще и увидимся. Тюрьма!
Куда это меня?.. – Снегирев уже немного ориентировался в тюремных коридорах. – На другой этаж?.. А, в оперчасть! К куму. А вещи как же?
– Здравствуйте, Валентин Иванович! – розовощекий и сияющий представитель фирмы бросился к Снегиреву, обеими руками схватил его руку и начал ее трясти.
Этому клоуну что здесь надо? – неприязненно подумал Снегирев, исподлобья поглядывая на кума. Он даже злости никакой уже к этому дурачку и ко всей его фирме не испытывал. Дети! Чего с них взять? Живут себе на Луне и даже не подозревают, как оно все в реальной жизни бывает. Как наркоту в мыльницы подкидывают. Я и сам совсем недавно был таким. Чего он сюда припёрся? Извиняться? Подотрись иди своими извинениями!
А!.. Хотя, можно попросить, чтобы он с адвокатами хоть помог! Я же сам не знаю никого. Это-то хоть ему можно поручить!?
– Ну что, Валентин Иванович, Вы прекрасно выглядите! – представитель фирмы отступил на несколько шагов, оглядывая неподвижно стоящего Снегирева. – Да, великолепно! Килограмм 15 как минимум! Его не взвешивали?
– Нет.
– А почему? Мы же договаривались! – представитель фирмы недовольно смотрел на кума. – Неужели это так трудно было сделать?
