Свиф тепло ему улыбнулся. — Приятно видеть тебя здесь, друг мой. Как ты?
— Беспокоюсь.
— Из-за твоей жены Труди?
Монк кивнул.
Стоттлмайер уставился на Монка, удивленный, что тот раскрывает настолько сокровенное на телевидении — то есть всем.
Свифт повернулся к публике на других трибунах. — Жену Эдриана убили несколько лет назад, и ее убийство до сих пор не раскрыто. Ранее я передавал Эдриану послание от Труди, но, к сожалению, у нас не случилось следующего контакта, — Свифт снова повернулся к Монку. — Разве это не так?
— Да, это так. Я здесь, потому что думаю, она должна сообщить мне больше. Я чувствую.
— Я уверен, что чувствуешь, Эдриан. Твоя связь с женой очень сильна. Ты реагируешь на ее усилия, прилагаемые для контакта с тобой. И она достучалась, но тебе не хватает дара получить от нее больше, тебя гложет смутное чувство, заставившее встретиться со мной снова. Она хотела, чтобы ты пришел сегодня, она стремиться поведать тебе больше.
Публика молчала, пристально глядя на Свифта и Монка.
— Но у меня есть дар. Я чувствую ее заботу о тебе. Труди знает как тебе больно. Она желает, чтобы ты жил в гармони и мире.
Свифт закрыл глаза и задрожал всем телом. В зале стояла жуткая тишина, все затаили дыхание, ожидая прихода великого откровения.
Его дрожь прошла и глаза открылись. Он встретился взглядом с Монком и заговорил так, словно кроме них никого не существовало.
— Я что-то чувствую, Эдриан. Какой-то объект. Он ощущается мягким и теплым. Как объятия. Ты знаешь, что это?
Монк покачал головой.
— Помоги мне, Эдриан. Это крайне важно для Труди. Она имела этот предмет всю жизнь и даже за чертой гроба он с ней. Я очень сильно чувствую букву «Н», — искал догадку Свифт. — Я чувствую ее почти как две «Н». Да, безусловно, это две буквы «Н». И я вижу ночное небо. Что обозначает сей образ?
Холодок пробежал у меня по спине. Я знала ответ. И, уверена, Монк также знал. Я содрогнулась.
— Ночь-Ночь, — произнес Монк. — Ее одеяло безопасности.
Стоттлмайер и Дишер переглянулись в искреннем удивлении. На моем лице, скорее всего, застыло точно такое же выражение. До той ночи на Гавайях Монк ни с кем не делился информацией об одеялке. Свифт мог узнать это только одним способом.
— Да, ее Ночь-Ночь, — обрадовался Свифт. — Оно укрывает ее в младенчестве. Чувствую, она обсасывает углы, когда у нее режутся зубки. Она не спала без него, даже став взрослой. И ты похоронил ее вместе с ним, правда, Эдриан?
Монк кивнул. — Так ей всегда будет спокойнее.
— И сработало, Эдриан! — воскликнул медиум. — Оно держит ее в тепле и безопасности в вечном сне. Оно обнимает ее, как обнимал ты.
Монк расплылся в улыбке, но не от счастья. Его фирменная улыбка победы. — Вы только что помогли мне раскрыть еще одно убийство.
— Твоей жены? — спросил Свифт.
— Нет, Мартина Камакеле, менеджера по операциям отеля Гранд Киауна Пойпу.
— И ты раскрыл его здесь, на моем шоу, благодаря посланию от жены?
— Без Вас мне бы не удалось.
— Невероятно! — возликовал медиум.
Зрители зааплодировали, и Свифт купался в восхищении длительное время, пока жестом не призвал к тишине.
— Я не заслуживаю похвалы, — скромничал Свифт. — Это духи помогают мне. Я лишь их посланник, а Эдриан Монк — их агент правосудия. Поделись с нами нам, Эдриан, что духи помогли тебе раскрыть.
Монк встал и указал на Стоттлмайера. — Я бы хотел познакомить Вас с капитаном Лиландом Стоттлмайером из Полицейского Управления Сан-Франциско.
Капитан поднялся, и Свифт пожал ему руку.
— Очень приятно, капитан, — поздоровался Свифт.
— Несколько дней назад я отправил капитану нотариально заверенное письмо с Гавайских островов и просил не вскрывать, — сообщил Монк. — Капитан, не могли бы Вы достать письмо и показать нам почтовый штемпель?
Стоттлмайер вынул письмо и протянул его. На мониторе я увидела увеличенный оттиск штемпеля, датированный на Гавайях два дня назад.
— Не могли бы Вы вскрыть конверт и прочитать письмо? — попросил Монк.
— С удовольствием, — произнес капитан.
Свифт нервно переступил с ноги на ногу, натужно улыбаясь, когда Стоттлмайер разорвал конверт и достал листок.
