— Может, это сделал вор? — предположил Кеалоха.
— И ничего не украл?
— Такое могло случиться, — лейтенант бережно достал третью железную клюшку из сумки. — Может, он струхнул, когда она погибла.
— Вы же не собираетесь использовать эту клюшку? — поинтересовался Монк.
— Почему нет?
— Это третья. Используйте четвертую или шестую железную.
— Но для этого удара лучше всех подходит третья, — возразил гаваец.
— Третья не может быть лучше, — парировал Монк. — Уж поверьте мне.
Кеалоха взглянул на меня, положил третью клюшку назад и достал четвертую. Он подошел к мячу и ударил. Мяч низко полетел и не очень удачно приземлился за грином. Он хмуро воззрился на Монка.
— Я планирую искать убийцу — вора, — отчеканил лейтенант.
— Пустая трата времени, — махнул рукой Монк.
Я тоже использовала четвертую клюшку и ударила немногим лучше Кеалоха. Монк, используя четвертую, засандалил мяч в песочный бункер.
— Жесткач, — Кеалоха подавил улыбку и забрался в гольф-кар.
Я не смогла удержаться от колкости:
— Убегаете в песчаные ловушки около ветряных мельниц, мистер Монк?
Мы вернулись в кар и поехали к грину. Монк затих, его взгляд приковался к домам. Кто-то устанавливал спутниковую антенну на один из них.
Монк взглянул на часы.
На грине каждый из нас подошел к своему мячу и оценил удар, который нужно нанести. Монк прошел по периметру бункера. Его мяч лежал в центре ровной песчаной площадки.
Монк стоял на краю бункера, глядя на мяч, будто он колыхался в зыбучих песках. Я знала, что творится у него в голове: как добраться до мяча, не нарушая ровную поверхность песка? Он начал потеть.
Кеалоха, тем временем, сделал свою игру. Ему потребовался один свинг железной клюшкой и три пата с двумя лишними ударами, чтобы загнать мяч в лунку.
— Довольно неплохо, — довольно оскалился он. — Для меня.
Я взглянула через плечо на Монка, не обращавшего на нас ни малейшего внимания. Он осторожно зашагал через бункер к своему мячу с клюшкой «песочный ведж» в руке.
Мы с Кеалоха остановились посмотреть на него.
Монк посмотрел на лунку, затем на мяч и замахнулся. Мяч выскочил из бункера со струей песка, приземлился на грине, покатился и остановился на расстоянии одного короткого переката от флажка.
— Отличный удар, мистер Монк! — воскликнула я, впечатленная по-настоящему.
Но Монк хмурился. Он вышел из бункера, ступая по своим старым следам, и пошел по грину.
— О чем они думали? — возмутился он.
— Кто? — не поняла я.
— Проектировщики поля. Разве они не понимают, что может произойти, если сыпать песок близко к грину?
— Да, они создали опасность.
— Думаю, они сделали это намеренно. Им должно быть стыдно, — Монк присел на краю грина, осмотрел бункер и начал сдувать песок с травяного ковра.
— Что Вы делаете?
— Разве ты не видишь, на траве песок?!
— Все в порядке, — пыталась успокоить я.
— Нет, не в порядке, — горячился Монк. — Трава и песок не сосуществуют.
Я оглянулась на Кеалоха, недоверчиво пялившегося на Монка. — Что будем делать?
— Я собираюсь продолжать игру, — ответила я, доставая железную клюшку из сумки. Мне удалось закончить партию с тремя лишними ударами, и я осталась довольна собой.
Ожидала, что партнеры будут злорадствовать, но никто не смотрел в мою сторону. Кеалоха наблюдал за Монком, сдувшим и вытряхнувшим столько песка, сколько осилили его легкие, а теперь пытающегося разровнять песок в бункере.
— Теперь Ваша очередь, мистер Монк, — сказала я.
— Я занят.
Мы не отрывали глаз от его попыток выровнять песок, фактически не ступая в бункер. У него не получалось обойтись без создания вертикальных линий, хотя раньше ловушка была выровнена горизонтальными.
Через несколько минут Монк отложил грабли в сторону, зашел в бункер и начал ботинками уничтожать следы от грабель.
— Что Вы делаете? — снова не поняла я.
— Стираю и начну заново.
Я видела четверку людей, мечтающих начать игру, и, судя по языку их тел — их стойке «руки на бедрах», хождению туда-сюда — они были недовольны.
— Вы задерживаете следующую партию игроков, — попыталась усовестить я.
— Продолжайте без меня, — сказал Монк. — Я догоню.
— А как же эта четверка? — спросил Кеалоха.
