— Попомни мои слова: лет через пять все лос-анджелесцы станут трехглазы, хвостаты и с перепончатыми лапами. Следует изолировать весь город.
— Труди выросла здесь, — напомнила Шарона.
Думаю, это отчаянный удар в пах, но она и так отчаянная женщина, а ее муж сидит в тюрьме за преступление, которого не совершал, поэтому ее можно простить. Надеюсь, Монк придерживался того же мнения.
— Она уехала отсюда в самый последний момент, — пробормотал он. — Но помоги, Боже, ее родителям.
— Ты должен еще внимательнее изучить Салли Дженкинс и доктора Бейлиса, — не сдавалась Шарона.
— Вы же прищучили парня, у которого в алиби значилось, что он находился в шаттле на земной орбите в момент убийства, — поддакнула я. — Только не говорите, что испугались женщины, у которой в свидетелях весь сенат штата Калифорния. И что она не находилась в Лос-Анджелесе во время убийства. По сравнению с тем это жалкое алиби.
— Я ей верю, — вздохнул босс.
— Она могла кого-нибудь нанять, — упрямо гнула Шарона.
— Тогда зачем подставлять Тревора?
— А как насчет доктора Бейлиса? — не унималась она. — У него имеется только лекционный зал студентов для поддержки. Ты можешь выяснить, как ему удалось находиться в двух местах одновременно, если заостришь внимание.
— Он извращенец, факт, — кивнул Монк, — но он прав: он больше потерял, чем приобрел от убийства Эллен Коул.
— У него больше причин на убийство, чем у Тревора. А сейчас в тюрьме мой муж.
— Может, жена доктора совершила убийство? — предположила я. — Должно быть, ее возмутило, что Эллен Коул губит ее брак.
— Разве тогда она не убила бы своего мужа или Салли? — поднял бровь Монк.
— Эллен же попросила его стать донором спермы, — заметила Шарона.
Монк поморщился, услышав это слово, встряхнулся и продолжил: — Но Салли в конечном итоге родила ребенка и увела у нее мужа. Бессмысленно убивать Эллен.
— Ладно, если они не убивали, значит, убийца все еще на свободе, — нервно потерла лоб Шарона. — Ты не можешь уехать, не переговорив с другими людьми, связанными с Эллен Коул.
— С какими другими людьми?
— Ну не знаю, должны же мы найти хоть кого-то.
— Ты найдешь их, — обрадовался Монк, — а потом заставишь их позвонить мне.
Шарона повернулась ко мне. — Разворачивайся.
Легко сказать, да сделать на бульваре Уилшир не так-то просто. Мне пришлось повернуть на бульвар Сепульведа параллельно шоссе, а затем проехать мимо огромного военного кладбища.
Я припарковалась у обочины, заработав несколько гудков от разгневанных автомобилистов, объезжающих меня. Надеюсь, им понравилось, ибо через пять лет с перепончатыми лапами это будет ой как непросто.
— Открой багажник, — попросила Шарона. — Достану свой чемодан.
— Ты в самом деле решила остаться? — спросила я.
— Мой муж сидит в тюрьме, Натали. У меня нет выбора. Придется искать других подозреваемых.
— Но как ты найдешь их?
— Покручусь вокруг, поговорю с ее коллегами и соседями. О детективной работе я малость узнала, работая на Эдриана. Что-нибудь да нарою.
— А как же твоя работа? Твой сын?
— Бенджи отлично поживет у моей сестры. В больницу я позвоню. Если уволят, ну, всегда смогу получить работу у Эдриана.
Она увидела выражение моего лица и пожала плечами. — Прости, Натали. Так всегда и случается, — она потянула чемодан из багажника, — иногда жизнь — отстой.
Как-будто я не знаю! — Как долго собираешься мотаться здесь?
— Пока деньги не кончатся, а это значит, вернусь через пару дней.
— Я в это время заставлю его продолжить расследование, — заверила я. — Сможет же он хоть чем-то помочь из Сан-Франциско.
— Надеюсь! Ради нас обеих.
Она слегка кольнула меня. Мне не нужна лишняя мотивация.
— Удачи, — пожелала я.
— Вам тоже, — попрощалась она. — Тебе предстоит вытерпеть шесть часов в одной машине с Эдрианом Монком. Такого я не пожелаю и злейшему врагу.
Дорога домой оказалась не столь плоха, как я ожидала. Монк пересел на переднее сиденье и не снимал противогаз, пока мы на сотню миль не отъехали от Лос-Анджелеса. Но он оставил его на сиденье рядышком на всякий случай. И потребовал, чтобы я предупредила его за полчаса до подъезда к ранчо Харрис.
