— Птица, — неожиданно сказал Лукус, задрав голову вверх. — Смотри, Хейграст, опять этот странный голубой орел. Это уже не похоже на случайность. Он следит за нами.
— Перестань, — отмахнулся нари. — Во-первых, я не вижу на таком расстоянии, а во-вторых, мнительность тоже должна иметь предел. Я не верю в оборотней и в умных животных. Смотри внимательно. Саш уже подходит к границе.
«Для чего все это? — неожиданно подумал Дан. — Куда мы… Куда Хейграст ведет Саша? Зачем ему Мерсилванд?»
Трук рассказывал племяннику об элбанах, живущих в долинах и лесах вдоль русла Силаулиса. О князьях Шина, которые собрали четыре варма лет назад государство из пришедших на равнину племен и теперь пытаются удержать в руках всю страну от Мертвых Земель на западе и до Мраморных гор на востоке. Салмией зовутся их владения. О Мерсилванде дядя сказал только, что это могильный холм или могильная гора. Дан просил объяснить, что такое могильная гора, потому что вольные охотники не знали кладбищ. Умерших хоронили васты, свары. Вольные охотники мертвых сжигали. Хотя совсем недавно Дан сам закапывал убитых врагами…
Трук тогда долго молчал, потом ответил, что знает только одно: кто-то похоронен на могильном холме, но кто, когда, кем — это никому не известно. Может, и не похоронен никто, но руины древнего здания больше всего напоминают усыпальницу. Силаулис делает изгиб близ Мерсилванда, и могильник на его вершине служит всем речным корабельщикам маяком и ориентиром. Поэтому все и знают о нем. А так-то мало ли холмов и склепов разбросано по Эл-Айрану?
А Саш тем временем пересек линию, соединяющую края ущелья, сделал еще несколько шагов, а потом словно вошел в холодную воду. Задержался на мгновение с поднятой ногой, шагнул. Вздрогнул всем телом, поведя головой. Расставил ноги. Руки раскинул в стороны, но не так, словно пытался поймать ветер, а словно кто-то потащил за невидимые веревки, привязанные к кистям. Вытянулся в этом пятиугольнике так, что Лукус двинулся было в его сторону, но замер, остановленный жестким взглядом Хейграста. А Саш, судорожно дрожа под неощущаемым ветром, поднял голову, устремил глаза к небу и издал такой страшный звериный крик или вой, что, если бы он немедленно обернулся волком, Дан даже бы и не удивился.
А может, он маг? Правда, непохож Саш на их лингеровского колдуна, который занимался врачеванием с помощью трав и простеньких заговоров. Но и на тех магов, которые изредка останавливались у Трука, он тоже был непохож. Все они двигались в Эйд-Мер или Дару из Азры, из Индаина, из Кадиша, из каких-то еще более дальних сторон. Они же иногда возвращались обратно. Дан запомнил их презрительные глаза, толстые палки или посохи, дорогие плащи и шляпы. Они не обращали особого внимания ни на Дана, ни на Трука, словно перед ними стояла немудрящая мебель в придорожной гостинице.
Саш не такой. Да и возрастом он никак не мог сравниться с заезжими мудрецами. Глаза у него другие. Внимательные, веселые, добрые. Лишь однажды глаза Саша изменились, когда он сказал Дану несколько слов о себе. Но и тогда злобы не было в его глазах, только боль.
Саш замер. Дрожание ног, рук, туловища, головы прекратилось. Только носки какой-то силой раздвинуло в стороны, и локти слегка согнулись, взбугривая руки мышцами. Словно и впрямь кто-то тянул его в стороны, удерживая при этом на месте.
— Нари! — громко зашипел сзади Лукус. — Что с ним происходит? Может быть, сдернуть его с границы? Ему же больно, ты что, не видишь?
— Не трогай чашу, из которой не сможешь испить. — Хейграст поднял руку. — Ждем!
Тело Саша напряглось еще больше. Казалось, руки сейчас вырвутся из суставов. Дрожь пошла от коленей к локтям. Силуэт смазался, превратился в туманное облако. Оно плавно поднялось на два локтя от земли и начало растягиваться, расплываться в стороны. И вдруг одновременно со вспышкой, ослепившей на мгновение спутников, раздался хлопок, шелест, визг. Саш безвольной тенью вывалился из тумана и распластался на камнях.
— Быстро! — заорал Хейграст, спрыгивая с коня и на два шага опережая летящего к Сашу Лукуса. — Дан! Воды!
