Отряд прибыл в Айдону засветло, но все пространство вокруг поселка, окруженного свежесрубленным частоколом, да и окраина леса уже были заполнены бесчисленными повозками, шатрами и навесами. Горели костры, доносился запах пищи, смех, ругань, лошадиное ржание и весь тот гул, который складывается сам собой в любых местах, где по какой-либо причине собирается много элбанов вкупе с разнообразной живностью. Бибус и Титур отправились к своему легиону, с отрядом остался Швар. Линга спрыгнула с лошади и уверенно повела отряд мимо костров к воротам, не поворачивая головы в ответ на восхищенные восклицания и сомнительные шуточки в ее адрес, которые тут же начали раздаваться со всех сторон. Только теперь, почувствовав близость возможного отдыха, Дан понял, что голова, ноги, руки, все тело были словно налиты свинцом. Его спутники чувствовали себя не лучше. Только Ангес все так же добродушно улыбался, восседая на Красотке, словно и не было этих трех утомительных дней, тяжелого перехода через топь и мантия его не была покрыта бурыми пятнами грязи и не отдавала болотной вонью.
— Плохо, — вздохнул Лукус, пробираясь вслед за Лингой и Хейграстом между шатрами и повозками. — Смотри, Дан. Не скоро этот луг и этот лес обретут первоначальный вид. Пятна от костров, смятые кусты, вытоптанная трава, мусор. Никакого уважения к растениям.
— Лучше мусор, чем лужи крови, — обернулся Хейграст. — Саш, как там наш попутчик?
После расставания с Дженгой Тиира после недолгих размышлений пересадили на бегущую порожняком лошадь Саша. Проделав несколько ли верхом, воин подобрался, перестал тереть виски и теперь внимательно рассматривал спутников, дорогу, лагерь салмской гвардии и бревенчатые стены Айдоны.
— Я думаю, что он уже может говорить, — заметил Саш.
Словно услышав, Тиир пригляделся к воротам, перед которыми стояли высокие стражники, и произнес несколько слов.
— Что он сказал? — спросил Хейграст.
— Он говорит на валли, только с каким-то акцентом, — удивился Лукус. — Мне даже показалось, что я уже слышал такую речь. Кто-то говорил так же. Или почти так же. Нет. Не помню.
— Тиир сказал, что помнит эти ворота, — перевел Саш. — Он уже был здесь. И еще Тиир хочет говорить со старшим.
— Обязательно поговорим, — кивнул Хейграст. — Только отыщем место для ночлега и приведем себя в порядок. Думаю, в таком виде нас к королю не пустят. Да и, хоть я не капризный банги, переносить вонь больше не могу. Что там, Швар? — обратился он к гвардейцу, попытку которого войти в ворота пресекли рослые стражники.
— Титура здесь нет! — возмутился Швар. — Он бы показал этим салмским увальням, что такое не пускать гвардию в какие бы то ни было ворота! В чем дело, молодцы? Или эта крепость в осаде?
— Приказ мастера гвардии Инокса! — уверенно ответил один из стражников. — Все легионы разбивают лагерь за пределами Айдоны. Поселок небольшой, он не перенесет, даже если лиги воинов только пройдут по его улицам! Отправляйтесь в расположение своего легиона и устраивайтесь на ночлег там.
— Открой глаза! — воскликнул Швар. — Конечно, я гвардеец, как и большинство расположившихся под этими шатрами, но мои спутники вовсе не легионеры. Это свободные странники, и Инокс не может ими командовать!
— Твои свободные странники вооружены не хуже гвардейцев, — заметил стражник. — А что касается права Инокса командовать, попробуй поспорить об этом с ним самим.
— Поспоришь с ним, как же. — Обернувшись к Хейграсту, Швар плюнул на вытоптанную траву. — Только еще не хватало, на свою голову, спорить с князем Иноксом. Он третий по важности в Салмии после ее доблестных королей. Инокс был рядом с королем, когда тот подъезжал к нам. Что будем делать, нари? Отложим разбирательство с трактирщиком Айдоны до лучших времен?
