— Я бы не стал приписывать Бренгу все ужасы, которые рассказывают хвастливые элбаны, возомнившие себя свидетелями прошлого, — усмехнулся Лукус. — Но без крови на престоле не обошлось, это подтверждает и Леганд. Хотя это был престол Аса и кровь ингу.
— Почему? — хрипло спросил Дан. — Почему предпочтительно людей?
— Понимаешь, — поскреб затылок Хейграст, — что бы мы ни говорили об этом, но век человека короток. Человек редко переваливает рубеж в варм лет. Но даже если он доживает до этого срока, то почти всегда становится дряхлым стариком. Нари и шаи живут по полтора варма. Белу два. Ари и банги способны дожить до двух с половиной. Особенно если занимаются магией. Но рано или поздно всех ждет дорога в Эл-Лоон.
— Или обиталище Унгра, — добавил Лукус.
— Возможно, — кивнул Хейграст. — Нам это неведомо. Изначальная сила, как говорит Леганд, во всех элбанах одинакова. Но человек живет недолго, его сила не размазывается на длинную жизнь. Поэтому человек более эмоционален, порывист, непредсказуем. Поэтому просторы Эл-Айрана захватывают люди. Это сила в их крови.
— Я бы не был столь категоричен, — усомнился Лукус. — Ты, нари, не уступишь в эмоциональности ни одному человеку. Да и я не чувствую, что моя сила размазана тонким слоем.
— Ладно, — махнул рукой Хейграст. — Надо начинать. Нам нужно пламя и несколько капель крови Дана. Ты разрешишь поранить руку?
Дан молча протянул Хейграсту ладонь.
— Подожди, — остановил его Лукус.
И в это мгновение каменный истукан сделал шаг вперед и вновь замер.
— У нас мало времени, — вскричал Хейграст. — Смотри! На каменной плите вырезаны следы ног. Еще два таких шага — и он встанет на них! И если мы не откроем проход…
— Подожди, — спокойно повторил Лукус. — Во-первых, подземный огонь значительно горячей обычного огня. Было бы слишком просто вот так сунуть на алтарь факел и пролить несколько капель крови. Чтобы наполнить углубление на алтаре Бренга и чтобы кровь побежала по желобу, потребуется не несколько капель, а половина крови Дана. Наконец, на самой двери изображен символ Эла — думаю, мы должны произнести какие-то слова.
— Мы не священники храма, чтобы знать все молитвы во славу Эла! — буркнул Хейграст.
— Боюсь, нам придется ими стать! — отрезал белу.
— На алтаре Бренга тоже какие-то слова, — прошептал Дан. — Их плохо видно под следами… крови.
— Сейчас! — Хейграст метнулся к алтарю и стал соскабливать темные полосы. — Хвала Элу! Написано на ари!
— «И тогда Илла открыл северные ворота, Рахус открыл западные ворота, и Бренг сказал перед сияющими войсками: „Идите и возьмите то, что никто не должен отнимать у вас. Пролейте их кровь, словно это вода. И пейте воду из их рек, словно это кровь вашего врага“, — и пошли войска, и миры смешались»! — хрипло прочитал Дан.
С громким стуком чудовище сделало предпоследний шаг.
— Быстро! — закричал Лукус. — Дан! Воду! Поднеси бутыль к алтарю и жди команды. Хейграст! Отжигающий порошок можешь сделать?
— Нет, — покачал головой Хейграст. — Нужно время и особые минералы.
— Нет, — подтвердил Дан. — Не получится.
— Тогда порошок Вика, хоть немного! — взмолился Лукус.
Хейграст пожал плечами и достал кожаный мешочек.
— Вот, едва ли ты вытрясешь отсюда наперсток порошка. И как заставить его гореть? Может, мне сбегать за трупом кошки или стукса?
— Не стоит, — бросил Лукус. — Все делаем быстро. Вот ухо падальщика. Я отрезал его на холме. Вик просил принести частицу тела неупокоенного. Хейграст, высыпай остатки порошка на алтарь и, когда истукан сделает шаг, положишь на алтарь ухо. Но не раньше. Дан, приготовься. Вместе с шагом истукана начинаешь лить воду в углубление. Вода побежит по желобу. Постарайся, чтобы вода в лунке была вровень с ее краями.
— А ты? — спросил Хейграст.
— А я буду молиться Элу, — ответил Лукус.
Несколько томительных мгновений прошли, пока Хейграст вытряхивал остатки порошка из уголков и швов мешка. Дан откупорил кожаную бутыль и застыл с нею над вторым алтарем. Наконец чудовище вновь шевельнулось и встало на каменную плиту.
— Быстро! — сказал Лукус.
Зажурчала вода, засияло нестерпимым жаром и пламенем брошенное Хейграстом на порошок ухо падальщика. И тогда Лукус громко и торжественно произнес что-то на валли. Каменная плита дрогнула и стала отъезжать в сторону.
