— Что это может значить? — спросил Газауэй. — Уж не кончилась ли война?
— Просто эти нахалы хотят, чтобы мы сдались, — объяснил ему Колберн. — Требуют капитуляции.
Майор побледнел, и руки у него задрожали. Это были симптомы все той же знакомой болезни, постигшей его недавно в Порт-Гудзоне. Отведя Колберна в сторону, он продел трепещущий палец в петлю на его мундире.
— Капитан, что мне делать? — прошептал он в отчаянии.
— Послать их всех к чертовой матери и помочь им туда добраться, — злобно ответил Колберн, разом поняв, что майор задумал позорную сдачу. — А пока что отправьте навстречу им офицера с эскортом, пусть примет письмо. И в крепость их не пускать.
— Разумеется, не пускать, — подхватил майор. — Увидят, что мы так слабы, и ухудшат условия сдачи. — Ни о чем ином он, как видно, думать не мог. — Выйдите к ним, капитан… Или нет, вы мне здесь понадобитесь. Где же этот луизианец? Лейтенант, бегите навстречу, прихватите троих парней… А как только возьмете письмо, гоните обратно… И машите им белым флагом, платком или чем там еще…
Когда Газауэй падал духом, его речь становилась бессвязной и в ней ясно обозначались все дефекты его воспитания или, точнее сказать, приметы его невоспитанности.
Увидав гонцов с белым флагом, офицер южан осадил коня в четверти мили от форта под вечнозеленым дубом. Коротко переговорив с парламентером мятежников, лейтенант, весь в поту, прибыл обратно в форт и вручил Газауэю конверт. Еле ворочая пальцами, словно парой старых щипцов, Газауэй вскрыл конверт, с трудом разобрал послание, бросил жалобный взгляд на мирно текущие воды реки, как бы взывая о помощи, сделал Колберну тайный знак и повел его к самому дальнему из бастионов.
— Делать нечего, капитан, — прошептал он, — надо сдаваться.
Колберн пытался посмотреть в глаза трусу, но тот отводил свой взгляд.
— Берегитесь, майор, — сказал Колберн.
Газауэй весь напрягся, точно Колберн занес кулак и грозился ударить его.
— Стоит вам сдать форт, и с вашей карьерой покончено, — напрямик заявил ему Колберн.
Газауэй заерзал всем телом, и на лице его изобразилась душевная мука, в той мере, конечно, в какой подобные чувства доступны прохвостам. Ему вдруг открылось, что, если он сдаст крепость, ему не видать повышения и не пройти депутатом в конгресс.
— Ради бога, что же мне делать? — в страхе взмолился он. — У них ведь шесть тысяч солдат.
— Соберите военный совет, пусть он решает.
— Хорошо, соберите их, капитан, я еле держусь на ногах.
Он сел, где стоял, на землю, уперся локтями в колени и спрятал лицо в ладонях. А Колберн пошел собирать офицеров, их было семь человек, все семеро — лейтенанты.
— Джентльмены, — сказал он, — если мы сдадим форт без боя, значит, мы презренные трусы.
— Будь я проклят, — вскричал луизианец. — Будем драться, как черти!
Удрученный майор поднялся при их приближении, уронил ультиматум на землю, подобрал и вручил его Колберну с просьбой прочесть вслух.
Генерал южан предлагал гарнизону сдаться: у него шесть тысяч солдат, победа ему обеспечена. Он обещает всех отпустить под честное слово домой и надеется, что комендант форта не допустит напрасного кровопролития.
— Что же, условия приличные, — поспешил заявить майор. — Тут хоть неделю дерись, лучшего не добьешься. Мы с вами и дня не продержимся против шести тысяч. Я за то, чтобы сдаться немедленно на этих условиях, пока их не взяли назад.
— А я за то, чтобы драться, — заявил Колберн.
— И я тоже, — сказал лейтенант-луизианец. Шесть других офицеров поддержали его.
— Этот форт, — сказал капитан, — необходим нашей армии, чтобы довести до конца осаду Порт-Гудзона. Если его займет враг, сообщение вверх по реке будет прервано и армия будет отрезана от базы снабжения. Сдав этот форт, мы обречем нашу армию на неудачу. Неужели мы это сделаем? Как мы будем глядеть в глаза нашим товарищам? И не только нашим товарищам, всем порядочным людям и даже врагу? В наших силах отбить приступ. У мятежников крепость куда слабее, а они уже дважды отбили атаки Бэйкса. Нам представляется случай сделать полезное дело, заслужить благодарность командования, благодарность всего народа. И еще хочу вам сказать: кто сегодня сдаст этот форт, будет завтра брать его приступом. А это малость похуже. Джентльмены, призываю вас драться!
