Во время своего путешествия (1581 г.) Монтень получил королевское извещение об избрании его мэром города Бордо и предписание незамедлительно приступить к исполнению его новых обязанностей. Прервав свое путешествие, Монтень вернулся на родину. Таким образом, спустя десять лет после того, как Монтень предначертал себе план окончить жизнь вдали от практических дел, обстоятельства опять вынудили его выступить на поприще общественной деятельности. Монтень был уверен, что своим избранием он в значительной мере обязан был памяти своего отца, в свое время обнаружившего на этом посту большую энергию и способности, и не счел возможным отказаться. Должность мэра, за которую не полагалось никакого вознаграждения, была почетной, но весьма хлопотливой, ибо в напряженной обстановке гражданской войны она сводилась главным образом к таким функциям, как поддержание города в повиновении королю, к наблюдению за тем, чтобы не допустить вступления в город какой-нибудь войсковой части, враждебной Генриху III и чтобы не дать гугенотам противопоставить себя каким-нибудь образом законным властям.
Вынужденный действовать среди враждующих партий, Монтень неизменно стоял на страже закона, но старался употребить свое влияние на то, чтобы не разжигать вражду между борющимися сторонами, а всячески смягчать ее. Терпимость Монтеня не раз ставила его в весьма затруднительное положение. Дело осложнялось еще тем, что Монтень сохранял дружеские отношения с вождем гугенотов Генрихом Бурбоном, которого он высоко ценил и которого он зимой 1584 г. принимал вместе с его свитой у себя в замке. Генрих Наваррский не раз делал попытки привлечь Монтеня на свою сторону. Все это вело к тому, что осмотрительная и близкая к «политикам» позиция Монтеня не удовлетворяла ни одну из борющихся сторон: и гугеноты, и католики держали его на подозрении. И тем не менее после первого двухлетнего пребывания Монтеня на посту мэра, совпавшего как раз о двухгодичным перемирием в гражданской войне и прошедшего без особых событий, Монтень был избран вторично еще на одно двухлетие, что было выражением большого доверия. В 1582 г., еще в период первого пребывания на посту мэра Бордо, Монтень выпустил второе издание своих «Опытов», в котором поместил декларацию о своем якобы подчинении требованиям римских цензоров, но в действительности ничего не изменив в своей книге по существу [875].
Второе двухлетнее пребывание Монтеня на посту мэра протекало в гораздо более бурной и тревожной обстановке, чем первое. Монтеню пришлось столкнуться с попыткой приверженцев Лиги захватить городскую крепость и передать ее Гизам. Монтеню удалось во-время пресечь эту попытку, выказав при этом находчивость и смелость [876]. И в других острых случаях, имевших место в этот же период, Монтень не раз обнаруживал те же ценные качества.
За шесть недель до истечения второго срока полномочий Монтеня в Бордо и его окрестностях разразилась жестокая вспышка чумы. Почти все члены парламента и большинство горожан покинули город. Монтень, находившийся в это время вне Бордо, не решился вернуться в зачумленный город и поддерживал с городскими властями письменные отношения. Дождавшись окончания срока своих полномочий, Монтень сложил с себя звание мэра и мог с облегчением сказать о себе, что он не оставил после себя ни обид, ни ненависти. Вскоре чума достигла района замка Монтень, и Монтеню пришлось вместе со своими домочадцами и слугами в течение шести месяцев скитаться, переезжая с места на место, в поисках пристанища, не затронутого эпидемией. О том, что Монтеню пришлось видеть в это время на дорогах Франции, мы скажем при разборе его «Опытов». Укажем лишь, что во время этих переездов Монтень имел возможность убедиться, как чудовищно грабили страну войска враждующих партий, жившие за счет разоряемых крестьян. Солдаты-грабители были, в особенности для крестьян, пожалуй, не меньшим бичом, чем свирепствовавшая эпидемия. Они отнимали, — отмечает Монтень, — у народа все «вплоть до надежды на дальнейшее существование, все крохи, которые ему удалось скопить в течение долгих лет для поддержания жизни»
