Умение завлечь покупателя. Морвин снова стал бизнесменом, торговцем, выставившим на рынок свой товар. Проснувшись, Абз сразу увидит новое творение. Голос Морвина, сидящего за спиной юноши, разрушит чары, потому что он намеренно скажет какой-нибудь пустяк; и тогда волшебство навсегда останется лишь в памяти того, кто увидел его мельком, на одно короткое мгновение. Он надеялся, что это только увеличит привлекательность произведения его искусства.
Дрогнула рука. Легкое покашливание. Незавершенный жест…
Он подождал почти целых шесть секунд, а потом сказал:
— Нравится?
Юноша ответил не сразу, но когда слова прозвучали, они скорее были произнесены мальчиком, а не тем молодым человеком, что вошел в студию некоторое время назад. Куда-то подевалось едва прикрытое презрение, наигранная усталость, показное чувство долга к воле родителя, решившего, что лучшего подарка сыну, у которого уже все есть, придумать невозможно.
— Это оно… — сказал он. — Оно!
— Значит, вы удовлетворены?
— Господи! — Юноша встал и направился к сфере. Медленно протянул к ней руку, но так и не решился коснуться кристалла. — Удовлетворен?.. Да это же просто потрясающе.
Он вздрогнул и замолчал.
Через несколько мгновений юноша повернулся к Морвину — с улыбкой на лице. Морвин тоже улыбнулся ему в ответ, левым уголком рта. Потому что мальчик снова исчез.
— Довольно мило. — Абз небрежно махнул левой рукой в сторону кристальной сферы. — Отправьте это вместе со счетом моему отцу.
— Очень хорошо.
Абз направился к двери, ведущей к выходу, а Морвин поднялся на ноги. Открыл дверь и стал ждать, когда юноша выйдет. Абз остановился перед Морвином и посмотрел ему в глаза. Только после этого он снова взглянул на сферу.
— Я… я хотел бы видеть, как вы это сделали. Очень жаль, что мы не догадались записать на пленку…
— Со стороны это совсем не так интересно, — ответил Морвин.
— Наверное… Ну, тогда до свидания. Он не предложил Морвину руки.
— До свидания, — сказал Морвин, глядя вслед уходящему юноше.
Да, быть испорченным, вероятно, очень приятно. Еще год или два, и юноша узнает… все, что ему вообще положено знать.
Алисия Керт, секретарша, откашлялась в своем алькове за углом. Держась двумя руками за дверь, Морвин чуть наклонился вправо и уставился на нее.
— Привет, — сказал он. — Пусть Дженсен упакует и доставит сферу; не забудьте послать вместе с ней счет.
— Да, сэр, — сказала Алисия и указала глазами в сторону.
Морвин проследил за ее взглядом.
— Сюрприз, — объявил человек, сидевший у окна. При этом его голос звучал абсолютно нейтрально.
— Майкл! Что ты здесь делаешь?
— Жду, когда мне нальют чашку настоящего кофе.
— Заходи. У меня кофейник как раз стоит на медленном огне.
Гость Морвина поднялся и, не торопясь, двинулся вперед; своей массой, бледной униформой и волосами альбиноса он уже в который раз напомнил Мор-вину о ледниковом периоде и айсбергах.
Они прошли обратно в студию, и Морвин принялся разыскивать две чистые чашки. Когда его поиски увенчались успехом, он обернулся и обнаружил, что Майкл бесшумно пересек студию и теперь внимательно изучает последнее творение Морвина.
— Ну как?
— Одно из твоих лучших произведений. Для этого мальчишки?
— Угу.
— Что он по этому поводу думает?
— Сказал, что ему нравится.
— Хм.
Майкл отвернулся и подошел к маленькому столику, за которым Морвин иногда ел.
Морвин налил кофе, и они уселись за стол.
— На этой неделе открывается сезон охоты на ламаков.
— Неужели? — спросил Морвин. — Я и не думал, что уже можно. Ты собираешься?
— На следующих выходных. Слетаем в Голубой Лес и разобьем там лагерь. Возможно, нам даже удастся поймать парочку.
— Заманчиво. Я с тобой. Кто-нибудь еще поедет с нами?
— Я думал об Иоргене.
Морвин кивнул, вытащил трубку, старательно прикрывая пальцем знак на черенке. Иорген, великан ригеллианин, и Майкл с планеты Хонси служили вместе во время войны. Пятнадцать лет назад Морвин застрелил бы любого из них. Теперь он без раздумий доверил бы им свою жизнь. Он ел, пил и шутил с ними, продавал свои работы их друзьям. Военный знак ДИНАБа, Четвертого Межзвездного Флота, казалось, пульсировал под его большим пальцем. Морвин крепко сжимал трубку, ему уже было стыдно, что он пытается спрятать знак от хонсианина, но и открыть его никак не решался. Если бы победили мы, все было бы иначе, сказал он себе, никто не стал бы винить Майкла, если бы он не носил свое проклятое боевое кольцо или спрятал его на шее, чтобы никто не видел. Человек должен иметь возможность жить там, где он находит жизнь наиболее привлекательной. Если бы он остался с ДИНАБом, ему до сих пор пришлось бы за гроши дрессировать электроны в какой-нибудь дурацкой лаборатории.
