— Так мы можем идти? — просияв, вскочила на ноги Диана. — Отлично!
— Прошу вас сесть. Мы еще не закончили. Слушайте. Я мог бы даже не узнать о вашем существовании — у меня много других дел, — если бы не особые обстоятельства. Главой разведки флота в нашем секторе является капитан Джерролд Ронан. Он лично приказал поставить на контроль все данные по этому, э-э, Таргови. Поэтому по его прибытии на Дедал приказ о задержании для расследования был издан автоматически. При обычных обстоятельствах ведомство капитана Ронана решало бы этот вопрос по своему усмотрению. Однако капитан отбыл с императором для выполнения аналогичных обязанностей в период кампании. Поскольку приказ о задержании был отдан на столь высоком уровне, он среди прочего был передан мне, когда я принял должность коменданта. В противном случае вас бы, несомненно, освободили намного раньше. Но вышло так, что никто не знал, что с вами делать, а движение информации по бюрократическим каналам — дело не слишком быстрое. Меня заинтересовал рапорт, и я решил лично исследовать чуть глубже. Что-то делалось не совсем понятное. Диана снова увяла.
— А что именно? Я понимаю ничуть не больше вашего. Таргови бросал намеки на какую-то большую игру, но так, ничего определенного.
— Это мне известно.
Диана гневно вспыхнула. Допрос под наркозом — унизительная процедура, хотя у них хватило такта поручить ее офицерам-женщинам.
— И радуйтесь, что вы ничего другого не знали, как выяснилось. Тогда понадобилось бы гипнозондирование — все вытащить. В конце концов, у нас нет ни наркотиков, ни оборудования для обработки воданита.
Диана сглотнула слюну, подавляя гнев и возмущение, и смогла лишь сказать:
— Тогда вы знаете, что мне известно, что Таргови был — и есть — секретный агент разведки. Аксор об этом, кстати, не слышал. Он бы только расстроился из-за такой… такой двойственности. Но какого лысого черта собственный начальник Таргови — капитан Ронан — захотел его проверять?
— Это в деле отсутствует, — ответил Гатто. — Но и так все очевидно. Императора Олафа поддерживают не все. У капитана Ронана были основания подозревать, что Таргови симпатизирует режиму Герхарта и может каким-то образом создать помехи. Тот факт, что он сбежал от ареста и скрылся, вполне подтверждает эту мысль. — Гатто сощурился: — Ваш допрос показал, что это его действие не было для вас полной неожиданностью.
— Ни один тигранин никогда не согласится по доброй воле попасть в клетку. И я его понимаю.
— Каково ваше отношение к текущему кризису престолонаследия?
Диана осторожно подбирала слова:
— Это должно было выясниться на допросе. Но, быть может, не слишком отчетливо, поскольку мне самой не очень это понятно.
Может быть, Магнуссон лучше будет править Империей. Я — всего лишь деревенщина и в политике не очень разбираюсь, — она подняла голову и заговорила уверенно: — Чего я боюсь — это гражданской войны, и черт меня побери, если я собираюсь стоять в толпе и хоть кому-то кричать «ура!». Гатто улыбнулся:
— Ваша откровенность мне нравится. Но на людях лучше ее не проявлять… Ладно, вас с Аксором освободят, как только я отдам приказ. Я также выдам вам обоим разрешения на отъезд первым доступным транспортом на Имхотеп, хотя такого случая придется подождать. Держите контакт с управлением космопорта, и вас известят.
Она покачала головой:
— Спасибо, но мы прибыли сюда для поисков следов Древних, и я не хочу подводить Аксора.
— Ха, а я бы сказал, что вас просто тянет на приключения. Будьте осторожны. Воздушные сообщения жестко ограничены и контролируются, наземный транспорт — медленный и ненадежный, — его голос посуровел: — А если вы хотите связаться с предателем, из ложно понятого чувства верности — даже не думайте. Если встретите его, немедленно сообщите патрулю. Любое другое действие будет сочтено изменой и наказано соответственно.
Диана вздохнула:
— Не знаю, как бедняга Таргови мог бы со мной встретиться.
— Действительно, он скорее всего погиб. Иначе его бы уже обнаружили. Я очень сожалею, донна Кроуфезер. Мне понятно, что он был вам дорог. Но вспомните, как он вас обманул и использовал.
