— Если других мнений нет, будем считать вопрос решенным. Несгибаемый пергамент с написанным на нем стихотворением холодил руку. Она аккуратно положила лист в дорожный мешок, лежавший на седле. Невдалеке пасся привязанный онсар и громко чавкал в наступившей тишине. Йеввл нужно было побыть какое-то время одной, чтобы собраться с мыслями. Теперь она шла по направлению к лагерю — предстояло еще сделать общее заявление.
Вышли на равнину. Редкий кустарник освещали лучи заходящего солнца — красной пирамиды, казавшейся огромной в туманной мгле. На западе мрачные краски постепенно сменялись серо-голубыми, а на востоке переходили в багровые. На севере грозно высился в темноте пик Гуньор: дымок с его вершины, пронизанный бликами лучей, закрывал луну. На северо-западе сгустились тучи, извергая пламя и грохот. Было холодно, и холод становился все нестерпимее. Он проникал в тело Йеввл, поднимал дыбом шерсть.
Ее люди уже разожгли костер и подбрасывали в него сучья. Она слышала, как сучья трещат, и уже повеяло теплом костра. Вокруг него сидели шестеро, крыльями заслоняя пламя от ветра. Остальные находились в помещении. Скогда, его помощник и друг Йих (о, эти воспоминания!) и Эх из Арахона были мужского пола; слуги Йеввл — Йиаи и Кузхинн, и Нгару из Раавы — женского. Йеввл была седьмой. Вполне достаточно — быть может, даже семерых слишком много. Но они непременно хотели пойти — из преданности ей или в интересах клана, и она не в силах была отказать им.
Теперь они составят Общее заявление, потом немного отдохнут. Примерно к тому времени как взойдет луна, она успеет переговорить с Бэннер. И тогда придет корабль — новый, на котором можно будет свободно дышать, — и с небывалой скоростью понесет их на восток…
Йеввл вздрогнула. Ей не хотелось бы лгать всем собравшимся. И все же придется. Иначе Вайон не поймет, зачем нужен документ — мандат, где, в нарушение всех правил, не проставлена дата и нет ничего о связях с Людьми Звезд. Во всяком случае он поинтересуется: а разве сами они — не Люди со Звезд? Но ему ни за что не запомнить название города: Дюкстон. Йеввл и сама с трудом запомнила это название, да и произнести его нелегко.
Нелегко ей было понять и то, что между Людьми со Звезд могут быть раздоры, а особенно такие, о которых ей рассказала Бэннер. Мысль об этом очень пугала. Но нельзя не верить названой сестре, нельзя не верить Бэннер.
Общее заявление должно было обеспечить мир, дать покой и силу на будущее. Скогда ударил в тамтам, Кузхинн затянула песню. Ноги заскользили в такт. Эх подбросил еще сучьев в огонь.
Это было чисто формальное единство — не все они даже знакомы друг с другом. Просто нужно было забыться — в танце, в музыке, в словах песни, в этой близости, а потом… Потом наступит сон, а вслед за ним пробуждение — и обновление. Похоже ли это на то, что на языке Бэннер называется «поклонение богам» и что неподвластно звездам?
Йеввл отогнала от себя эти мысли. Слишком настойчиво они напоминали о том чужом мире, где ей скоро предстоит очутиться, причем не в роли посла — она предпочла бы эту роль! — а в роли шпиона. И она поспешила к своим.
Ночь была окутана облаками пыли, прорезаемой время от времени молниями. В такие моменты каждая огромная капля дождя становилась видна, раскаты грома в кисельно-густом воздухе напоминали бомбовые удары. Ветер был хотя и сильный, но не пронзительный; завывания его походили скорее на барабанный бой, чем на визг.
«Хулиган» шел на снижение. Даже его детекторы в эту погоду с трудом принимали сигналы, посылаемые Йеввл. Они вообще бы не дошли, если бы Бэннер заблаговременно не позаботилась об ориентирах для радаров и инфраскопов. Приземление тоже оказалось делом нелегким: пришлось поработать и корабельным системам, и самому Флэндри; уже приземлившись, он почувствовал, как пот заливает все тело.
Однако еще не время со вздохом облегчения закурить вожделенную сигарету. Бросив мимолетный взгляд вокруг, он увидел расположившихся лагерем рамнуан; они были заняты тем, что убирали тент, натянутый для защиты от дождя: большую крепкую шкуру на шестах. Он выругался про себя: зачем им нужна эта шкура — там, куда они направляются! Разве только для того, чтобы рассказ о бедствиях, которые они терпят дома, прозвучал особенно убедительно? Так или иначе, можно пока закурить.
