Имхотеп поворачивался навстречу холодной осени. Съежившийся Патриций спокойнее горел в побледневшем небе. Достигшая полной фазы луна Зосер вставала рано и заходила поздно, ее подруги поменьше, Канофер и Рахотеп, сияли над снежными пиками вокруг Маунт-Хорна. Иногда с гор срывались блестящие хлопья лавин и рассеивались, не доходя до Лагеря Ольги. Под ногами похрустывали опавшие листья. В старом городе кишели толпы, гремела музыка, поднимались запахи от харчевен и домов Крылатого Дыма — наступал сезон, когда тигранские караваны доставляли товары из долин.
У адмирала флота сэра Доминика Флэндри было время побродить. Здесь многое изменилось, пока его не было, но воспоминания сохранились. Час он провел на терранском кладбище, молча стоя перед надгробным камнем. Остальное время он наслаждался свободой и бездельем, пока нанятые им люди искали тех, кто был ему нужен.
Когда лоялисты — Флот императора Герхарта — снова заняли Сфинкс и освободили Флэндри, он стал узнавать, что же, собственно, произошло. Его связи позволили ему выяснить больше, чем было известно публике. Поэтому он решил отправить Мириам успокаивающее письмо, а сам до возвращения домой навестить Дедал. Там он с большим интересом посетил Захарию. Однако те, кого он больше всего желал видеть, вернулись на Имхотеп. Флэндри отправился за ними и узнал, что Диана Кроуфезер и отец Ф. К. Аксор находятся в море в археологической экспедиции, а Таргови отбыл в пояс астероидов на закупку драгоценных металлов. Как и все остальное, добывающая промышленность была в застое и останется в нем, пока не будут устранены все последствия недавних недоразумений. Сообразительный купец мог извлечь из этого выгоду.
Заехав к Драгойке в Тоборкозан, Флэндри нанял агентов для поиска. В Лагере Ольги он остановился в Пирамиде и бродил по городу.
Почти одновременно детективы нашли его гостей. Флэндри связался с ними по эйдофону, весьма радушно пригласил к себе, описал, сколько кредитов у них на банковских счетах, и договорился о встрече. Для нее он велел подготовить комнату для официальных обедов и лично просмотрел меню и карту вин.
С этой высоты через полностью прозрачную стену открывался очаровывающий вид. На западе граница города терялась в лесах, окрашенных алым, багровым, янтарным. За теплой зоной громоздились валуны и утесы, росли колючие местные кусты, блестели замерзшие нити ручьев и пятна прудов — там обрывалось лето. За пропастями, откуда поднимались голубые тени, ждали солнца соседние горы. Снега их испускали сияние, туманной зеленью отсвечивали ледники.
По составу воздуха, силе тяжести и температуре комната была терранской. Лилась записанная скрипичная мелодия, витали в воздухе ароматы. Это лишь подчеркивало, как мал этот уголок Терры, и потому тем более дорог.
Флэндри откинулся в кресле и посмотрел на свою дочь сквозь поднимающуюся от его сигареты струйку дыма. Очаровательная девчонка, подумал он. Да, купленный ею самой наряд вряд ли соответствовал последней моде императорского двора — малиновое мини-платье, браслеты и наголовный обруч массивного серебра с необработанными бериллами, кожаные сандалии, портупея из пятнистой шкуры дикой кошки от плеча до левого бедра, где висел тигранский нож — но здесь такое могло породить и новую моду, а к тому же двор, слава Богу, был куда как далеко.
Как Флэндри и надеялся, пара коктейлей растопила лед между ними. Но Таргови, для которого поглощение этанола не было светским обычаем и который еще не начал вдыхать поставленные перед ним благовония, настойчиво продолжал выяснять, что же хочет знать Флэндри. Тигранин был достаточно щеголеват, чтобы надеть усеянные бисером бриджи и ожерелье из сухопутного жемчуга, шкура его блестела от коллоидного аэрозоля.
