Его голова склонилась. Устало и грустно он закончил:
— Теперь позволь мне помолиться за души павших.
Диана ощутила под ногами дрожь. Таргови включил двигатели.
Военные самолеты взмыли над холмами и горами. Таргови не пытался войти в огневой контакт. Вместо этого он резко набрал высоту. Свистнули ракеты, но он уже знал, как включить поле дефлектора.
И корабль вышел в космос. Под ним вращалась планета, прекрасная и огромная, сверкающая океанами, украшенная самоцветами континентов, укрытая вертящимся облачным занавесом. Таргови снова увидел звезды.
Но лишь секунду он мог наслаждаться зрелищем. Управляя кораблем в одиночку, он не имел даже ничтожнейшего шанса выдержать атаку любого корабля флота.
— Диана, — сказал он в интерком, — ты не поднимешься на мостик?
И целиком переключился на пилотирование. Дать инструкцию автопилоту он не мог, а предназначенное для мерсейцев ручное управление оказалось неудобным, навигационные приборы были незнакомы. Приходилось вести корабль на глаз и на ощупь. Ему хотя бы удалось установить внутреннюю гравитацию порядка одного g. Иначе его друзья болтались бы внутри, как кости в стаканчике.
Ну что ж, раз удалось уйти с космодрома, то уже хорошо — если за ними нет погони.
Девушка вошла и села в кресло второго пилота.
— Я хочу посадить корабль в порту Аурейи, — сказал ей Таргови. — Захарийцы наверняка вызывают его на всех частотах, требуя, чтобы флот разнес нас на клочки еще в небе, и наверняка найдутся офицеры, которые с радостью это сделают. Увести нас в гипердрайв у меня умения не хватит. Ты — единственный человек на борту. Что ты посоветуешь?
Диана задумалась, подперев рукой измазанную копотью щеку — растрепанные волосы, пропотевшая одежда, измятая и запачканная. Глядя на нее, ощущая ее аромат, зная ее, Таргови захотелось хоть ненадолго стать мужчиной ее вида.
— Ты сможешь послать мощную аудиовизуальную передачу, чтобы пробилась через помехи стандартной полосы частот? — спросила Диана.
Таргови посмотрел на пульт:
— Думаю, что смогу.
— Сделай.
Она прикрыла глаза и откинулась в кресле.
Но когда он был готов, к Диане снова вернулись силы. Обращаясь к появившемуся на экране компьютерному изображению лица, она сказала:
— Сообщение для коменданта генерала Чезаре Гатто. Это не розыгрыш, а информация первостепенной важности. Если она не будет передана ему немедленно, появится столько военных трибуналов, что из-под них травы не будет видно. Тот факт, что я нахожусь на корабле, который вы вскоре идентифицируете как мерсейский, должен разрешить сомнения даже последнего тупицы. Генералу понадобится код для опознания. Сообщите ему, что Диана Кроуфезер возвращается домой.
В раздобытой Таргови базе данных содержалась информация, оказавшаяся бесценной в борьбе Флота против мятежа. Кое-что очень пригодилось впоследствии терранской разведке и контрразведке — до тех пор, пока мерсейцы не внесли необходимых изменений в планы и организацию — работа, которая заняла много времени и не оставляла мерсейцам сил для внешней подрывной деятельности. Часть записей касалась сэра Олафа Магнуссона. Исходя из своего прежнего опыта и знаний, Флэндри потом восстановил всю историю — гипотетически, но с высокой степенью вероятности.
Под властью загнивающей и коррумпированной Империи жил один человек, жесткий и прямой. Намерения императора Георгиоса были добрыми, но он давно уже находился при смерти, а тем временем к власти прорывались фавориты кронпринца. Когда трон унаследовал Джосип, чиновники почти не давали себе труда скрывать злоупотребления, и один за другим спокойно учиняли зверство за зверством в доверенных их попечению мирах, наполняя свои карманы. И Эрик Магнуссон, капитан космоса и торговец с Кракена, проклял в сердце своем присягу, принесенную предавшей его Империи.
Как-то кто-то из случайно встреченных им мерсейцев почувствовал его недовольство и сообщил об этом тем, кому это могло быть интересно. При следующем визите на их планету Эрика встречали с баронскими почестями. Должным образом была организована его встреча с великим властителем — не ройдхуном, который был более полубог, чем правитель, но с главой Великого Совета — хозяином повседневной жизни огромного царства — насколько это вообще доступно отдельной личности.
