Старкад совершил еще три оборота, и враг напал.
Флэндри был в Уянке. Главный порт острова Курсовики стоял у Золотого залива, окруженный холмами и омываемый широкой темной рекой Пеканики. В Западном квартале помещалась обитель Сестер. К северу от нее, на холмах, раскинулся Высокий квартал — там стояли дома богачей, окруженные целыми гектарами ухоженных джунглей, где цветы, птицы и ядовитые змеи соперничали яркостью красок. Однако Драгойка, несмотря на свое положение — она была не только капитаном «Стрельца», но еще владела паем в семейной корпорации, которой принадлежал весь флот, и представляла эту корпорацию у Сестер, — жила в самом центре старого Восточного квартала, в переулке Шив.
— Здесь жили мои матери со времен основания города, — говорила она гостю. — Здесь в старину пировала Чупа. По этим ступеням лилась кровь в День Ущелья. Слишком здесь много призраков, чтобы я могла их покинуть. — И она издала глубокий горловой смешок, оглядев каменные стены, меха, ковры, мебель, книги, оружие, бронзовые вазы и канделябры, стеклянные кубки, морские раковины и все, что было добыто на доброй четверти планеты. — И слишком много вещей пришлось бы перевозить.
Флэндри посмотрел в окно с третьего этажа, где они сидели. Извилистый мощеный проулок шел между высокими доходными домами, которые при случае превращались в настоящие крепости. По нему крались двое мужчин в шлемах, с мечами наголо; где-то бил барабан; послышались звуки короткой, на бурной перебранки: крики, топот и звон металла о металл.
— А как же разбойники? — спросил он.
— Они слишком умны, чтобы лезть сюда, — осклабился Ферок.
Боцман возлежал на кушетке, напоминающей очертаниями корабль, так же как Драгойка и Игурац, дородный седой управитель Торгового Замка. В полумраке комнаты светились их глаза и украшения. День был ясный, но холодный. Флэндри порадовался, что выбрал для визита теплый комбинезон — терранскую парадную форму они бы все равно не оценили.
— Не понимаю я вас, — сказала Драгойка, вдыхая из курильницы дым легкого наркотика. — Я рада видеть тебя вновь, Домманик, но я вас не понимаю. Что плохого в том, чтобы иногда подраться? И это ты, одержавший такую победу над шираво, приходишь сюда и мямлишь что-то о примирении с ними!
Флэндри повернулся к ней. Ему показалось, что шум воздушного насоса стал громче.
— Я получил такой приказ — поговорить с вами об этом, — ответил он.
— Но тебе самому это не по душе? — уточнил Игурац. — Зачем же ты тогда, во имя неба, говоришь это?
— Разве вы одобряете неповиновение?
— В море — нет, — признала Драгойка. — Но на суше дело иное.
— Ну так вот — не говоря обо всем остальном, мы, терране, здесь в таком же положении, как моряки на корабле. — Флэндри начал прохаживаться взад-вперед, чтобы успокоить нервы. Ботинки тяжело стучали.
— Почему бы вам просто не истребить всех шираво, и дело с концом? — спросил Ферок. — Это вам не составило бы труда, если вы столь могучи, как говорите.
Однако Драгойка, к удивлению Флэндри, опустила бахрому на глаза и сказала:
— Что это еще за речи? Нельзя же губить целый мир. — И объяснила гостю: — Сестры не питают против них большого зла. Их надо держать на расстоянии, как и всех прочих опасных зверей, но, если бы они оставили нас в покое, мы не стали бы с ними сражаться.
— Они, возможно, думают так же, — сказал Флэндри. — Вы беспокоите их с тех самых пор, как стали выходить в море.
— Океан велик. Пусть держатся подальше от наших островов.
— Они не могут. Солнечный свет рождает жизнь и под водой — им нужны отмели, чтобы прокормиться. А вы заходите далеко в открытое море, чтобы охотиться на крупных животных и собирать водоросли. Им ведь тоже нужно все это. — Флэндри хотел запустить руку в волосы, но наткнулся на шлем. — Я тоже не возражаю против мира в Злетоваре. Хотя бы потому, что это досадило бы мерсейцам. Это ведь они первые начали вооружать один народ против другого. И явно готовятся что-то здесь предпринять. Какой нам вред от разговора с ваз-шираво?
— Да как же с ними говорить? — недоумевал Игурац. — Любую тоборко, которая спустится вниз, тут же убьют, если вы не вооружите ее так, чтобы она сама могла убивать.
