— Мама! Мамочка! Я умоляю тебя! Не бросай меня!.. Прости меня!..Мы поставим фарфоровые фигурки жениха и невесты везде, где ты захочешь…
— Хорошо. Мне бы хотелось так же получить «спасибо» и поцелуй.
— Спасибо, моя обожаемая мамочка!
Вы нежно обнимаетесь, стоя на тротуаре.
И оборачиваетесь как раз вовремя, чтобы увидеть, как покупательница убегает из магазина Жюстины в блузке, которую там примеряла.
— Воровка! — орет Старшая Дочь.
Вы обе бросаетесь вслед похитительнице. Вы ловите ее. Жюстина срывает с нее свою блузку. Преступница остается в одном лифчике.
— Верните мне мою старую футболку! — ноет она, — Я не могу полуголая ехать в метро.
— Сможешь! — шипит Старшая Дочь, — Это будет тебе наказанием. В следующий раз ты дважды подумаешь, прежде чем воровать у меня в магазине.
Несчастная убегает, прикрывая руками грудь.
Жюстина смеется и снова обнимает вас.
— Ну и жизнь мы ведем!
Великий День наступил.
Старшая дочь бесподобна в своем ансамбле из красного шелка (юбка с разрезом до бедра). Ее длинные золотистые волосы уложены Месье Паскалем (он встал на рассвете и сказал вам об этом уже десять раз) и увенчаны короной из белых роз. С девической застенчивостью она держит в руках круглый букет, так же из белых роз. Вы смотрите на нее, и сердце ваше бьется взволнованно и восхищенно. Это обворожительное создание — одна из ваших обожаемых дочерей.
Ваша наследница тоже растрогана, что для нее большая редкость.
Милая Крошка, без сомнения, потащит все мужские сердца за своей голой спиной и полуобнаженными ягодицами. Мужчина, Месье Зять № 2 и Маттиас одеты в серые костюмы, взятые для церемонии напрокат в «Охотничьем Роге». В честь события вы преподнесли своему супругу прелестный жилет из бледно-желтого шелка. Вы бы влюбились в собственного мужа, если бы уже не были в него влюблены. Эмили и Саломея прыгают от счастья в своих платьях а ля Скарлетт О’Хара. Атилла и его лучший друг Маноло, сын португалки-консьержки из дома напротив, боятся дышать в обещанных пажеских костюмах в стиле Сирано де Бержерака.
Лилибель нацепила все свои драгоценности. Она сверкает, как витрина ювелира, и вы упрекаете себя, что не догадались нанять для нее телохранителя. Слишком поздно. А Дедушка Жюль просто восхитителен в белом адмиральском мундире с орденами во всю грудь.
Лишь Мельхиор дуется в своем углу, несмотря на то, что вы украсили его шею белой сатиновой лентой с большим бантом.
— Значит, меня на праздник не пригласили? Я остаюсь скучать дома в одиночестве?
— Я привезу тебе жирных креветок из Розового Буфета, — обещаете вы.
Странно, но это его не удовлетворяет. Он душераздирающе мяукает, это разрывает вам сердце. У вас возникает идея.
— Слушай, я спрячу тебя у нас в машине и ты посмотришь на прием из окна. Но… ты не попытаешься сбежать?
— Клянусь жизнью моего отца: Большого Рыжего Кота из журнального киоска!
БИП-БИП… БИП-БИП …БИП-БИП…
Все достают мобильные телефоны, включая невесту, которая спрятала свой в шитой серебром сумочке.
Звонят жениху.
— Ты подумал о машине для твоей крестной матери старой Тети Зиты? — раздается резкий голос Мадам Будущей Свекрови.
— Хм…нет, — бормочет ее сын.
— Как ты мог! Ты ведь знаешь, что она должна оставить тебе в наследство свое состояние! Иначе все пойдет в фонд Института Пастера…
— У меня это вылетело из головы. Может можно послать за ней такси?
— Нет. Скорее роллс-ройс, предназначенный для нас. Мы поедем на своей машине.
— Хорошо.
— Скажите своей матери, что мы уезжаем в мэрию, — вмешиваетесь вы.
Перед тем, как возглавить свое стадо, вы отбираете у Старшей Дочери телефон.
— Ты же не будешь болтать по телефону с подругами во время собственной свадьбы! — восклицаете вы. Они, кстати, все равно все будут там.
— Но если в мэрии или в замке случится пожар?
— Мы застрахованы от чего угодно, — отвечаете вы сухо.
— Твоя мать права, — говорит Бенуа.
(Браво! Он будет замечательным Зятем № 2)
— Я люблю тебя, — воркует Жюстина. — Я принадлежу тебе… но мой телефон принадлежит мне.
Вы кричите, воздев руку, как Бонапарт на мосту д’Арколь:
— ВПЕРЕД!
В мэрии мэра ждут уже три свадьбы (по четверть часа на свадьбу).
