- Тут…
Это
где-‐то
тут!
–
гаркает
звеньевой.
Выбросив
Антона,
парень
впадает
в
прострацию
–
тут
же
получает
шокером
в
ухо
и
валится
мешком.
Я
выглядываю
с
балкона:
Антон
приземлился
парой
этажей
ниже
на
какой-‐то
перекладине.
Показывает
мне
большой
палец.
Мы
останавливаемся
у
микроскопической
лапшичной:
продавец
помещается
в
своем
заведении
только
сидя,
где-‐то
за
ним
ютится
повар,
вдоль
прилавка,
сделанного
для
карликов
–
ряд
табуреток
с
подпиленными
ножками,
в
конце
занавеска
–
сортир.
Вся
столовка
–
размером
с
киоск.
Соседи
все
на
виду.
Прятаться
негде.
На
стене
у
кассы
висит
голограмма:
мужик
в
розовой
резине,
обтягивающей
его
рельефную
мускулатуру.
Глаза
подведены,
во
рту
–
лиловая
сигара.
Сигара
дымится,
и
в
зависимости
от
точки
меняет
угол
наклона,
недвусмысленно
вздымаясь.
Меня
сейчас
стошнит.
У
приземистого
повара
на
коричневой
лысине
белым
вытатуировано
«Возьми
меня».
Продавец
тоже
нарядный:
весь
в
помаде,
язык
проколот
люминесцирующей
штангой.
Смотрит
на
Даниэля,
медленно
обводит
порочно
подмигивающей
сережкой
накрашенные
губы.
Кажется,
мы
не
по
адресу.
- Можешь
даже
не
снимать
маску,
–
говорит
он.
–
Люблю
анонимность.
И
сапоги
оставь…
Они
такие
брутальные.
- Тут?
–
оборачивается
к
Элу
Даниэль.
–
Странное
место
для
кластера.
- Был
сигнал,
–
хмурится
звеньевой,
уставившись
в
свой
коммуникатор.
–
И
эта
баба…
И
тут
я
вижу
за
приподнятой
занавеской
чьи-‐то
круглые
глаза,
ловлю
сдавленный
писк,
шепот…
Отодвигаю
Даниэля,
который
заслоняет
весь
проход,
сгибаюсь
в
три
погибели
–
лезу
мимо
заинтригованных
педиков
с
их
стынущей
лапшой,
добираюсь
до
сортира…
- Эй!
–
окрикивает
меня
продавец.
–
Эй-‐эй!
Отдергиваю
тряпку.
Никого.
В
кабинке
можно
уместиться
только
на
корточках.
Стенка
за
стульчаком
вся
расписана
предложениями
быстрого
секса,
снабженными
метрическими
данными
–
наверняка,
приукрашенными.
Слева
какой-‐то
умелец
выцарапал
анатомически
достоверный
член,
словно
фамильный
герб
окружив
его
лентами
с
начертанной
на
них
совершенно
невообразимой
похабщиной.
Там,
где
начинается
слово
«причмокивая»,
я
вижу
крохотный
дактилоскопический
сенсор.
Изобретательно.
Делаю
шаг
назад
и
впечатываю
бутс
в
стенку.
Она,
как
бумажная,
прорывается
–
за
ней
люк
со
стремянкой,
ведущей
вниз.
- Сюда!
–
прыгаю
первым.
И
уже
падая,
слышу
визг,
и
знаю:
нашел.
Сигнал
был
верный.
Не
успели
сбежать,
не
успели.
Меня
заливает
адреналином.
Вот
она,
охота.
Теперь-‐то
не
спрячетесь,
ублюдки.
Крошечная
полутемная
комнатка,
на
полу
–
какая-‐то
пластичная
мебель,
ворох
тряпок,
скорченная
фигура…
Чувствую,
как
подступает
тошнота.
Прежде,
чем
я
успеваю
толком
все
разглядеть,
комната
вспыхивает,
я
лечу
кубарем,
в
глазах
–
огненные
кольца,
дыхание
перебито.
Тут
же
откатываюсь
и
вслепую
бросаюсь
на
него,
пальцами
нащупываю
шею,
потом
глаза
–
вдавливаю
внутрь.
Вопль.
Успеваю
нашарить
свой
шокер
–
перехватывая
скользкую
чужую
кисть,
которая
тянется
к
нему
же
–
выдергиваю
–
тычу
шокером
в
мягкое.
Ззз…
Подольше
держу.
Подольше.
Полежишь,
гад.
