I
Профессор Астров, ученый из молодых, вернувшись с заседания домой, рассказывал жене:
— В своем докладе доктор математических наук Ева Сергеевна…
Жена Наташа стояла посреди комнаты и внимательно, слегка исподлобья, наблюдала мужа.
— Ева и доктор наук! — вдруг оживилась она. — Постой, Аркаша. Повернись-ка!
На широкой профессорской спине, несколько пониже поясницы, зияла большая дыра с обожженными краями. Астров сорвал с себя шубу.
— Это я о буржуйку, в прихожей, — сообразил он, рассматривая повреждение. — Что же теперь делать?!
— Не знаю, — сердито сказала Наташа. — Не надо было садиться на горящую печь!
— Конечно. У вас все просто: сел на раскаленную печь и заболтал ногами, так?
Услыша интересный разговор, из-за занавески, неслышно вышла теща Арина Васильевна и, скрестив руки на груди, немым укором стала у стены.
— Ну, вы еще, мамаша, — не вытерпел Астров. — И так досадно!
Вскоре приехала племянница Астрова, прекрасная Тоня и приняла участие в семейном совете.
— «Пересадку кожи», как советует Арина Васильевна, спереди на зад, произвести невозможно, — решительно говорила она. — Этой операции и конструкция, за древностью лет, не выдержит, да и уродство. Дядя Аркадий еще не старый.
— Шуба до пожега была еще совсем отличная, — обиделась теща. — В этой самой шубе покойный Сидор Федорович в Москву всегда ездил… Впрочем, у нас в станице университетов не было, не кончали…
— Денег у вас, друзья, для покупки по коммерческим ценам конечно нет? — спросила Тоня.
Наташа пожала плечами:
— Откуда?!
Тоня задумалась. Последний ее супруг, осетин Дамбиев, служил в обкоме и был довольно ручной, ее слушался. Но слушался до какой-то черты, переступать которую было опасно. Так, например, недавно Дамбиев совершенно взбесился, когда узнал, что Тоня тайно от него окрестила в церкви их сына Вадима. Дамбиев чуть чуть не приколол Тоню, а Вадима зачем-то вымазал дегтем (еле потом отмыли!), вероятно, чтобы «открестить» опоганенное коммунистическое дитя.
— Дикарь, как дикарь, — решила Тоня, но стала осторожней.
— Конечно можно в обкомовском распределителе, но надо просить мужа, — наконец сказала она, — а он у меня, вы знаете, какой…
— Принципиальный?
— Вот именно, — вздохнула Тоня. — Оставим мужа на крайний случай. Сначала я поговорю с Алексей Петровичем. Он кавалер и служит в магазине Швейпрома.
Дальше события развились довольно быстро. На следующий день Тоня узнала, что в магазине Швейпрома получено 30 штук мужских пальто, и они завтра в ударном порядке будут выброшены в продажу.
— Только никому ни слова, — говорила Тоня. — Магазин откроют к 9-ти, но дядя Аркадий должен прибыть на место с вечера.
Женщины не теряя времени стали собирать профессора в экспедицию.
— Одеться нужно как можно теплее и проще. Никаких шляп, галстуков, часов и пенснэ.
— Позвольте, я без пэнснэ ничего не вижу!
— Потерпишь, не лекции читать! А куда деньги?
— Деньги дюди завсегда в мешочке на шнурке спускают с шеи прямо на живот, — пояснила Арина Васильевна. — Не нужно в очереди их непрестанно контролировать, пупком ощущаешь.
— Пупком?! — ужаснулся Астров.
— Не забудь документов: паспорта, служебного удостоверения и воинского билета.
— Куда?
— Документы удобно на спину спустить, или под исподними к ноге привязать.
Было за полночь, когда Астров, плотно закусив и попив чайку, собрался в дорогу. На нем была ватная, стеганая куртка, меховая шапка — ушан, на ногах валенки и калоши. На шее дамы бантом завязали ему красный шарф.
— Ну с Богом, — сказала Наташа, подымаясь и крестя мужа. — Не теряйся, Аркаша, как ворвешься в магазин, хватай первое попавшееся пальто, потом обменим. Под утро я привезу тебе чего-нибудь горячего перекусить.
Тоня, подкрашивая себе губы у зеркала, прислушалась. На улице слышалось пыхтение автомобиля.
— Наверно Дамбиев не выдержал, прислал за мной машину, — недовольно сказала она. — Моя собачья радость!
— Почему ты сердишься, — удивился Астров. — На редкость заботливый супруг, может быть только несколько… односторонний.
